Последние 20 лет его жизни были посвящены только историческим и приключенческим романам, которые писатель с успехом публикует в журналах, следуя по стопам своих кумиров – Виктора Гюго и Александра Дюма. Восторженные критики прозвали Зевако «последним романтиком уходящей эпохи». Начиная с 1899 года «Шевалье де ла Барр», «Борджиа», «Капитан» и многие другие романы снискали писателю славу и статус самого высокооплачиваемого французского романиста наряду с автором «Призрака Оперы» Гастоном Леру. Успех сопутствовал Зевако до последних дней. Он умер 8 августа 1918 года в городке Обонн, неподалеку от Парижа. Лучшие романы писателя («Нострадамус», «Тайны Нельской башни», саги о Рагастенах и Пардайянах) и поныне пользуются большой популярностью у читателей во многих странах мира.
В. Матющенко
ИЗБРАННАЯ БИБЛИОГРАФИЯ М. ЗЕВАКО
«Мост вздохов» (Le Pont des soupirs, 1901)
«Кровное дело шевалье» (Les Pardaillan, 1902)
«Тайны Нельской башни» (Buridan, Le héros de la Tour de Nesle, 1905)
«Капитан» (Le Capitan, 1906)
«Нострадамус» (Nostradamus, 1907)
«Героиня» (L’Héroïne, 1908)
«Отель Сен-Поль» (L’Hôtel Saint-Pol, 1909)
«Дон Жуан» (Don Juan, 1916)
«Королева Изабо» (La Reine Isabeau, 1918)
«Королева Арго» (La Reine d'Argot, ed. 1922)
Серия «Рагастены» (Les Ragastens, 1900–1922):
«Борджиа» (Borgia! 1900)
«Трибуле» (Triboulet, 1901)
«Двор чудес» (La Cour des Miracles, 1901)
«Большая авантюра» (La Grande Aventure, ed. 1922)
– Ко мне, Трибуле!
Король Франциск I веселым голосом отдал это отрывистое и презрительное приказание.
Горбатое, скорченное, бесформенное существо, к которому был обращен этот возглас, вздрогнуло. В его взгляде промелькнула болезненная ненависть. Но изнуренное лицо сразу же исказилось ухмылкой, и существо приблизилось к повелителю, подражая яростному лаю дога.
– Что такое, шут? Что значит этот лай? – нахмурил брови король.
– Ваше Величество оказали мне честь, обратившись словно к своему любимому псу; я вам и ответил по-собачьи. Так вот надо понимать меня, государь!
И Трибуле поприветствовал повелителя, дугой выгнув спину. Несколько придворных, присутствовавших при этой сцене, разразились неудержимым смехом.
– Лежать, Трибуле! – крикнул один из них. – На пол, пес!
– А пес-то может и укусить, месье де Ла Шатеньере. Вспомните-ка, как в вас вцепился Жарнак, заменив клыками… пощечину!
– Жалкое ничтожество! – покраснел придворный.
– Успокойтесь! – сквозь смех приказал король. – Ну, дурень, скажи-ка откровенно, как я тебе сегодня нравлюсь?
Король стоял перед огромным зеркалом, подарком Венецианской республики, вглядывался в свое отражение и любовался им, а двое слуг в это самое время поспешно заканчивали его туалет, возложив на голову черную бархатную шляпу с белым пером и облачая его в атласный камзол вишневого цвета и меховую накидку.