— Сударь!.. — запротестовал задетый за живое кавалер.
— Не оскорбляйтесь. Считайте лучше, что я являюсь как бы частью вас самих или, если вам это больше нравится, как бы ангелом хранителем вашего рода, пекущимся о вашей особе. Так же, как ему, мне доступны ваши мельчайшие помыслы. Итак, не стыдитесь того, что я открыто и громко напомнил вам ту интимную сторону вашей натуры, которую вы предпочитаете скрывать от самого себя. Лицемерная вежливость «хорошего общества» совсем излишня при обмене мыслей между нами.
Итак, господин кавалер, вы являетесь удивительным трусом, гораздо более достойным носить лакейскую ливрею, чем шпагу кавалера. С другой стороны, вам приходится отправиться на войну, где довольно-таки в моде храбрость. Меня занимает вопрос, что же вы там будете делать? Очень может быть, что ваш, лазоревый с кораблем по серебряному полю, герб будет вами запятнан. Мне это чрезвычайно неприятно. Вследствие этого я решил прийти вам на помощь. Я хочу вам предложить чудесное снадобье. В тот день, когда вы им воспользуетесь, вы будете неустрашимы.
— Сударь, — сказал кавалер. — Вы меня приятно мистифицируете.
Чародей-маркиз вспыхнул:
— Нет, я вас вовсе не мистифицирую и, помимо всего, я нахожу, что вы слишком самоуверенны и легкомысленно выражаете неуместный скептицизм по отношению к достоверным и страшным тайнам. Остерегайтесь выражать по поводу таких вещей свое недоверие, так как тайные силы, которые я призываю к вам на помощь, могут оскорбиться вашими насмешками и обрушиться на вас; в этом случае я не дал бы за вашу шкуру и испанского мароведиса 2.
Кавалер больше не решался возражать…
— Теперь, — продолжал маркиз, — я напомню вам в двух словах мое предложение. В этой фарфоровой коробочке имеется несколько шариков или, если вам угодно, пилюль чрезвычайно драгоценного вещества; по своей чудодейственной силе оно равносильно всем святым в святцах. В тот день, когда вы окажетесь в безвыходном положении, откройте эту коробочку и проглотите эти пилюли согласно наставлению, которое имеется на бумаге, в которую они завернуты. После этого от вас совершенно отойдет страх и среди опасностей вы уподобитесь монаху среди мирских соблазнов.
Г-н Фьерсе молча взял коробочку.
— Как мне быть уверенным, — боязливо спросил он, — что эти пилюли не содержат отравы, подосланной мне через ваше посредство моими врагами.
— У кого же, — возразил маркиз, — могут оказаться побудительные мотивы покушаться на жизнь посредственного во всех отношениях человека, подобного вам, и, что всего важнее в этом случае, на жизнь человека, впавшего в немилость при дворе?