В это время пассажир «Волги», выгрузив из багажника шорой чемодан, резко развернулся и, не целясь, с двух рук произвел но три выстрела в грудь седому господину. Занеся ногу над последней ступенькой, тот выгнулся назад, сквозь клочья расстегнутого пиджака брызнула кровь, белоснежная рубашка тотчас окрасилась багрянцем, и обмякшее голо повалилось на красную ковровую дорожку, бегущую от стеклянных дверей гостиницы. Раздался громкий женский визг.
Все произошло в какие-то две-три секунды.
Убийца, не разворачиваясь, спиной ввалился в багажник такси, и «Волга», визгнув протекторами по асфальту, рванула с места наперерез встречному потоку машин, развернулась перед затормозившим троллейбусом и, виляя, понеслась в сторону Советской площади.
Троица, сопровождавшая седого господина, среагировала на стрельбу мгновенно — один из охранников ринулся было за впрыгнувшим в багажник убийцей и почти ухватил его за штанину, но в последний момент споткнулся об упавший ему под ноги чемодан. Растерявшиеся патрульные, на чьих глазах произошло чрезвычайное происшествие, не понимая, что им делать, зачем-то бросились вслед за удаляющейся машиной. Из распахнутого багажника «Волги» хлопнули два выстрела, но пули прошли явно мимо, хотя и заставили обоих сержантов прекратить бесполезную погоню и вернуться к лежащей на ступеньках «Интуриста» жертве.
Такси, беспрерывно сигналя, на полной скорости свернуло перед памятником Юрию Долгорукому направо, возле ресторана «Арагви» и чуть не столкнулось с отъезжающей со стоянки белой «Волгой», из которой выскочил чернявый коротышка и начал материться, но такси объехало живую преграду и, проскочив в Столешников переулок, юркнуло в проходной дворик, где водитель и пассажир бросили машину и со всех ног припустили подворотнями в сторону Большого театра.
— Слушай, — шумно сопя, крикнул на бегу таксист. — Я уж думал, этот амбал тебя поймает за ногу и выудит из багажника…
— Вряд ли… Георгий Иванович все хорошо продумал, — мотнул головой второй. — Да я знаю этого хмыря — это ж Коля Длинный. Конечно, он был в курсах…
Оба выскочили на Петровку и, оглянувшись, быстрым шагом вошли в «Петровский пассаж», чтобы смешаться там с толпой покупателей.
…Седой господин лежал в луже крови на холодном асфальте, нелепо раскинув руки и поджав под себя обе ноги. На сплошь красной от крови рубашке отчетливо просматривались шесть пулевых ранений в левой части груди и на животе. Пули проделали в тонкой ткани крошечные кратеры, из которых обильно сочилась алая жидкость. Вокруг упавшего тотчас собралась большая толпа галдящих на разные лады зевак. Трое крепких парней, сопровождавших седого господина, даже не пытались разогнать людей. Смущенные милиционеры стояли тут же, не подпуская никого к телу. Некоторые шустрые иностранцы защелкали фотоаппаратами в надежде рассказать потом у себя на родине, как они стали свидетелями хладнокровного убийства в самом центре советской столицы.