Разрушаясь.
Эйвери.
Ксандер открыл дверь с озадаченным выражением на лице. Волосы у него были мокрые, ноги босые, и на нем были надеты только легкие штаны.
- Откуда ты узнала, где я живу?
- Возможно, ты считаешь, что уединился здесь, однако весь город знает, где остановилась «звезда».
Он прищурился и скрестил руки на груди. Его рельефные мышцы живота выглядели даже лучше, чем ощущались, когда я прикасалась к ним через рубашку.
- Что ты здесь делаешь?
- Я пришла, чтобы сказать, что уволилась. Я больше не могу быть твоим врачом.
Он завел обе руки за голову и сцепил пальцы. Движение выставило на обозрение статные мышцы его верхней части тела. Мой взгляд остановился на его темноватых сосках, потом прошелся вниз по гладкой коже его торса и наконец сосредоточился на очень большой выпуклости спереди его легких штанов. До недавнего времени у меня, кроме как на днях в моем кабинете, секса не было три года.
Сейчас я не могла даже просто смотреть на полуобнаженного мужчину – на Ксандера тем более – без того, чтобы не создать лужу из своей слюны у его ног.
- Не делай этого, Эйвери. Мы хорошо провели время на днях. Не убегай от того, что происходит между нами.
Он выглядел раздраженным.
- Нет, ты не понял. Я. Уволилась, – шагнув вперед, я потянулась к нему и провела рукой по его груди, вниз по его животу, затем по его талии. Потом я посмотрела на него и сказала:
- Теперь нам ничто не мешает.
Его губы растянулись в медленной улыбке, как только он понял, что я имею в виду.
Затем он обхватил своими ладонями мое лицо.
- Не верится, что я собираюсь спросить тебя об этом, но… ты уверена? Потому что как только я закрою эту дверь, ты больше не сможешь уйти.
Я улыбнулась ему.
- Ты так уверен в себе.
- Нет… - он наклонился, его губы слегка касались моих. – Но я бы предпочел оказаться в тебе.
Дерзкая улыбка заиграла на его губах, прежде чем они накрыли мои. Он сделал несколько шагов назад, потянув меня за собой и захлопнул дверь.
Он целовал меня. Я отвечала. Это был не ласковый или нежный поцелуй, а настойчивый и дикий. Он был настолько необузданным, что ни один из нас не мог контролировать его, это просто бушевало внутри нас. Наши губы сминались, зубы клацали, а языки сражались в войне, которую нам обоим суждено было и выиграть, и проиграть. Потому что, в конце концов, удовольствие, к которому мы стремились, которое мы знали, что получим друг от друга, уничтожит нас эмоционально, но оставит нас обоих победителями в физическом плане.
- Ксандер… - прохрипела я. – Кровать.
- К черту кровать. Я хочу вкусить тебя сейчас же.