– Не грусти!
Я тоже улыбнулась – что мне оставалось делать! Не грустить же?
– Нам скоро выходить? – спросила у меня Вита.
– Не знаю, – пожала я плечами. И продолжила молчать. Парень тоже молчал. И мне захотелось ехать в этом троллейбусе бесконечно, кружа по городу, держась взглядом за эти глаза и не бояться упасть.
– Мы не пропустим остановку? – подруга начинала нервничать.
– Оперный театр – следующая, – вдруг вежливо сообщил незнакомец.
– А откуда вам известно, что нам нужно именно в оперный? – удивилась Вита.
– Ну, во-первых, вы нарядные и красивые. Во-вторых, через полчаса начало спектакля. А в-третьих, я тоже туда иду! – тоже весело закончил он.
Троллейбус снова дернулся и остановился. Парень взял меня за руку, и я покорно отдала ее, беспомощно оглянувшись на подругу. Та улыбнулась и подмигнула. Покинув наконец душный транспорт, мы втроем направились к зданию театра.
– Мне нужно встретить родственников в фойе – они из Мурманска приехали на несколько дней в гости, и на меня возложена почетная культурно-массовая миссия, – незнакомец принялся сообщать подробности своего похода в оперный, как ни в чем не бывало. Словно мы были знакомы уже сто лет.
– Тогда пока? – полуутвердительно, полувопросительно сказала Вита, искоса посматривая на меня.
Я запаниковала. Какое «пока»?! И, между прочим, моя рука по-прежнему была в руке парня. Извлекать ее я не собиралась. А куда ж я без руки пойду?
– Почему пока? – словно прочитал он мои мысли. – Встретимся после спектакля, хорошо? Я буду тут, на этом самом месте!
У меня хватило сил только кивнуть. Голова кружилась так, словно я только что полчаса наблюдала фейерверк.
– Тинка, ты чего? – шепотом спросила Вита, когда мы расположились на своих местах.
– Не знаю… Просто он мне очень понравился, – призналась я. – Думаю, что он – той самый…
– В смысле – тот самый?
– Ну, единственный и все такое…
– С ума сошла? Какой единственный – ты его впервые в жизни видишь! Может, он проходимец какой-то! – резонно принялась увещевать подруга.
– Я не знаю. Но чувствую! – тихо сказала я.
Но тут на нас зашикали соседи, желающие слушать Чайковского, а не мои откровения. А я еле дождалась финальных аккордов, бросила на ходу Вите: «Пожалуйста, доберись в общежитие сама – ты же помнишь дорогу?», и умчалась в фойе, замирая от страха, опережая сдержанный поток зрителей, выходящих из зала. А вдруг он не придет? Вдруг это было просто шуткой?
Я думала, что прибуду к пункту назначения первой и буду одиноко маячить у стены, сгорая от стыда и печали. Но все еще не знакомый, но уже странно близкий парень стоял возле колонны, с невесть откуда взявшимися желтыми розами в руке, которые он мне тут же с улыбкой протянул.