— Надо же! А я почему-то подумала, что тебя зовут Олег. У тебя лицо такое… как раз для Олега подходящее.
— Меня отец хотел Олегом назвать, а мать не согласилась.
— Вот видишь, какая я… ясновидящая, — засмеялась Таня. — Слушай, у тебя время есть свободное? Давай пройдемся, я из дома слиняла. До чего мне мои черепа надоели! Нудят, нудят!
Митя сообразил, что черепами Таня называет родителей.
«А что, пожалуй, неплохо!»
— Ну так что, пошли?
— Пошли. Я тоже сегодня свободен. Люди надоели, сил нет. — Митя сам удивился тому, как неестественно прозвучали его слова, а Таня как будто обрадовалась.
— Точно! Люди все гады и сволочи. Их уничтожать надо! Кроме тех, конечно, которые нравятся. — Таня засмеялась.
Митя тоже улыбнулся, удивляясь, как легко они познакомились, а самое главное, тому, что он чувствует себя нормально с этой девушкой, практически незнакомой ему.
— Ты чем занимаешься? — спросила Таня. — Учишься?
— В десятом, — решил приврать Митя. И добавил: — Бросать собираюсь это дело. Обрыдла учеба!
— А я бы снова пошла поучиться. Если бы, конечно, бабки были, чтобы о жратве и шмотье не думать. А чего!
Ходи себе в школу, и никаких забот. Уроки можно не делать, зато в школе тусовка балдежная. Все свои, всех знаешь как облупленных. Хочешь люби, хочешь лайся!
— Мне в лом ходить в школу, — сказал Митя. — Я бы лучше работал или вообще ничего не делал. Кайф!
— Слушай, Митя! Так скучно шляться. Давай поддадим!
Митя смешался. Не то чтобы он никогда не пробовал вина, но состояние опьянения ему не нравилось. Какое-то оно было неестественное. Да и потом, после выпивки было противно.
Таня заметила его смущение.
— Не боись, мы помаленьку, чтобы время убить и чтобы впечатление от трамвайных старух перебить. А башли у меня есть. Немного, конечно, но на бутыльмент хватит.
Они взяли в ларьке бутылку красного. Таня решительно направилась в ближайшую парадную.
Пили они из горлышка по очереди. Таня без умолку болтала.
— Мои подруги больше по взрослым бегают. В основном, чтобы на халяву поддать да пожрать. А мне на это на все наплевать. Мне больше нравятся парни, как ты: умные и красавцы. Я хоть и старше тебя, а все равно, если чувствую, что ты умнее, вроде на равных. А я тебе нравлюсь?
Митя захмелел, и Таня все больше казалась ему тем человеком, которого он искал последнее время.
— Нравишься, — сказал он и покраснел. Тут же разозлился на себя и решительно обнял девушку.
— Хороший ты, — сказала вполголоса Таня, и они поцеловались.
Митя пришел домой около десяти вечера. Чувствовал он себя неважно. Хмель давно прошел, мучило чувство вины.