— Нет уж, давайте сразу. Если убийца подросток, подозрения в самом деле перерастут в уверенность. Если нет…
— Вы настойчивы. — Судашева едва заметно улыбнулась. — Качество, заслуживающее всяческих похвал.
— Просто не терплю пустой болтовни.
— Достаточно странно, учитывая вашу репутацию.
— Во всяком случае, когда веду дело — не терплю.
— Замечательно. Проехали, как говорят сейчас. Вы побывали на месте раньше меня и даже беседовали с одним из одноклассников…
— Возможно, убийцей.
— Сложно судить. Лишена счастья лицезреть его.
— Мало потеряли.
— Хм…
Судашева чуть подвинулась вперед и облокотилась о край стола. Павел почувствовал себя не лучшим образом в затемненном помещении при закрытой двери. Помогала «сохранить лицо» напускная наглость:
— Хм. «Хм» может произнести любой. А толку?
— Вы интересный тип.
— Очень рад. Польщен.
— Понаблюдать за вами…
— Наблюдают за пациентами.
— Верно, простите.
— Мы отвлеклись.
— Да. Что сказать… Похоже, вы правы. Хотя случай странный и стопроцентной уверенности нет. Идем по порядку. Наш клиент молод, красив, среднего роста, моложе двадцати, пол мужской, психологически неустойчив, общителен, знаком с убитой — это наверняка. Теперь догадки: он уверен в себе, популярен у противоположного пола. И еще, его родители живы и, возможно, знают кое-что о его болезни.
— Так он болен?
— Бесспорно.
— Ваш диагноз?
— Знаете, — Татьяна Леонидовна перевернула лист в лежащей перед ней раскрытой тетради, — первоначально считалось, что тут имеет место любовь к убийству. Достаточно широко известный случай. Но… Детали… Короче, похоже, что здесь все же… м-м… я предпочитаю называть такое «синдром…» — Непринцев насторожился. — Неважно, ибо название употреблено, естественно, в метафорическом смысле. Основная идея: «Я сильнее, а ты смеешь противоречить? Так убедись, что я сильнее».
— Постойте. — Непринцев потер лоб рукой. — Вы сказали, что он уверен в себе, зачем же тогда нужно что-то доказывать?
— Я поняла. Да, типичный вариант подобных убийств таков: доказать якобы кому-то, а на самом деле себе, что ты храбр, мужественен и так далее. Что ты не хуже других. Но в нашем случае себе он это уже доказал, а теперь старается внушить это другим.
— Тогда вовсе бред выходит. Зачем же…
— Стоп, стоп. Тут уже область туманных версий. Мой второй вариант таков: обида.
— Настолько просто?
— М-м. Очень сложно. Преступник психологически неустойчив. Его может вывести из себя малейшая деталь. Но убийства сразу не последует. Обида уплывает в подсознание и всплывает спустя дни, недели, месяцы. Иногда годы.