Когда я пошел навстречу Молли, то заметил, как ее улыбка стала натянутой. Она не пропустила моего разговора с девушкой. Я заговорил первым, стараясь перекричать шум рынка.
— Неттл связалась со мной Скиллом. Это Чейд. Он тяжело ранен. Они хотят, чтобы я приехал в Баккип.
— Ты должен уехать сегодня вечером?
— Нет. Сейчас же.
Она посмотрела на меня. Эмоции скользили по ее лицу, одна за другой. Досада. Гнев. А потом, к моему ужасу, смирение.
— Ты должен, — сказала она.
— Боюсь, что да.
Она коротко кивнула и взяла несколько пакетов из моих перегруженных рук. Вместе мы пошли через рынок в сторону гостиницы. Наша маленькая двухколесная повозка стояла на улице. Я оставил лошадь в конюшне, надеясь провести ночь в гостинице. Я уложил остальные ее покупки под сиденье и сказал:
— Знаешь, ты не спеши домой. Оставайся и насладись отдыхом в базарный день.
Она вздохнула.
— Нет. Я позову конюха, чтобы он привел лошадь прямо сейчас. Я приехала не на рынок, Фитц. Я приехала, чтобы провести день с тобой. И он закончился. Если мы сейчас поедем домой, ты сможешь выехать еще до вечера.
Я откашлялся и сообщил ей:
— Это слишком срочно. Я пойду через камень на холме Виселиц.
Она смотрела на меня, приоткрыв рот. Я встретил ее взгляд, пытаясь скрыть свой собственный страх.
— Я не хочу, чтобы ты это делал, — выдохнула она.
— Я тоже не хочу.
Она долго вглядывалась в мое лицо. На мгновение сжала выцветшие губы, и я решил, что она начнет спорить. Затем она сухо сказала:
— Приведи лошадь. Я отвезу тебя туда.
Это была легкая прогулка, но я не стал спорить. Она хотела быть там. Она хотела посмотреть, как я войду в камень и исчезну. Она никогда не видела, как я это делал, и никогда не желала увидеть. Но если я должен это сделать, она хотела быть рядом. Я знал, что она думает. Если подведет Скилл, это может стать нашей последней встречей. Я оставил ей это утешение.
— Я попрошу Неттл отправить птицу из Баккипа, как только окажусь в полной безопасности. Так что ты не должна волноваться.
— О, я буду волноваться. Все эти день-полтора, пока не прилетит птица. Это то, что я умею лучше всего.
Тени только начали удлиняться, когда я снял ее с повозки на холме Виселиц. Пока мы шли по крутой тропинке к вершине холма, она держала меня за руку. Приречные дубы не могли похвастаться кругом стоячих камней, как замок Баккип. Здесь были только старые виселицы, занозистое серое дерево, иссушенное летним солнцем, с ромашками, весело и нелепо растущими у подножия. А за ними, на самом гребне холма, одиноко торчал черный с серебряными прожилками камень, камень памяти. Высотой с трех мужчин, он имел пять сторон, и на каждой был высечен один глиф. Когда мы открыли истинное назначение камней памяти, король Дьютифул разослал группы людей, чтобы очистить каждый камень, переписать глифы и их расположение. Каждый глиф символизировал пункт назначения. Некоторые теперь мы знали, но большинство остались загадкой. Даже после десяти лет изучения свитков о забытой магии Скилла, большинство практиков расценивали переходы с помощью каменного портала как опасные и изнурительные.