Мы с Молли обошли камень, оглядывая его. Солнце светило мне в глаза, когда я заметил символ, который перенесет меня к Камням-Свидетелям возле Баккипа. Я смотрел на него, чувствуя холодный ком страха в животе. Я не хотел этого делать. Мне придется.
Камень стоял, черный и тихий, завораживающий, как пруд в жаркий летний день. И, как бездонный омут, он способен затащить меня в свои глубины и утопить навсегда.
— Вернись ко мне, как только сможешь, — прошептала Молли. А потом она пылко обняла меня и заговорила в мою грудь: — Ненавижу дни, когда нам приходится расставаться. Ненавижу эти обязанности, которые до сих пор висят на тебе, эти попытки разорвать тебя на кусочки. Ненавижу, когда ты мчишься по первому их зову.
Она жестоко бросала слова, и каждое маленьким кинжалом вонзалось в меня. Потом она добавила:
— Но мне нравится, что ты человек долга. Наша дочь зовет, и ты идешь к ней. И мы оба знаем, что это твой долг, — она глубоко вздохнула и покачала головой, отходя от вспышки гнева. — Фитц, Фитц, я до сих пор так ревную к каждой минуте твоего времени. И чем больше я старею, тем, кажется, еще ближе хочу прижаться к тебе. Но иди. Иди, сделай, что должен, и возвращайся так быстро, как только сможешь. Но не через камни. Вернись ко мне безопасным путем, дорогой.
Простые слова, а я по сей день не знаю, почему они укрепили мое мужество. Выпрямившись, я прижал ее еще сильнее.
— Со мной все будет в порядке, — заверил я ее. — Тот раз, когда я заблудился в камнях, случился только потому, что я слишком часто использовал их в течение нескольких дней. Сейчас это будет просто. Я зайду сюда и выберусь из Камней-Свидетелей у Баккипа. И первое, что я сделаю, это отправлю птицу, чтобы дать тебе знать, что все хорошо.
— Ей понадобится по крайней мере день, чтобы добраться сюда. Но я буду ждать ее.
Я снова поцеловал ее, а затем разжал руки. Мои колени дрожали, и вдруг я пожалел, что не напился. Столкновение с внезапной и неведомой опасностью отличается от сознательного погружения в известную и опасную для жизни задачу. Представьте себе сознательный шаг в костер. Или через фальшборт корабля в шторм. Я мог умереть. Или того хуже, не умереть, а остаться навеки в холодной черной тишине.
Всего четыре шага. Я не мог упасть в обморок. Я не мог позволить увидеть ей мой ужас. Я должен был сделать это. Камень был всего в нескольких шагах… Я поднял руку и помахал Молли, но не смог посмотреть на нее. Горло сдавило от страха. Ту же руку я приложил к черному камню, под символ, который доставит меня в Баккип.