— Не корите себя, тетя Сисли. Вы были выше всего этого. А он — просто крыса.
— Как жалко, что я не поняла этого раньше! Но он заставил меня снова почувствовать себя молодой и привлекательной. После смерти Хью я ощущала себя старухой. Изношенной, потертой калошей. Марсель был как принц из «Спящей красавицы»: один поцелуй — и я снова оживала. — Она глубоко вдохнула и посмотрела на свою племянницу усталым взглядом женщины, много повидавшей на своем веку. — Что мне остается? Мои дорогие цыгане тоже покидают меня.
Леонора сделала тетушке чашечку кофе, пока та плакала в носовой платок. Она вдруг постарела, словно Марсель унес с собой ее молодость. Интересно, куда он ушел, и почему так внезапно?
— Разве он не оставил записки?
— Ничего.
— Может быть, он оставил послание на той картине, — предположила Леонора, придвигая свой стул поближе к тетушке и присаживаясь.
— Ты думаешь?
— Ну да, а иначе зачем бы он оставлял ее? Все остальные он забрал, не так ли?
— Какие остальные? Я сомневаюсь, что он много нарисовал за эти годы. Он меня использовал. Что он делал там, наверху, никто не знает.
— Когда вы видели его в последний раз?
— Вчера за ленчем. Он не произнес ни слова. Ни слова.
— Но он всегда был хмурым. Он никогда не поддерживал разговор, воспроизводя лишь монологи.
Сисли рассмеялась.
— Знаешь, ты очень проницательна, Леонора. Может быть, Алисия и забрала себе красоту, но ты получила мудрость.
— Спасибо, — ответила Леонора, желая, чтобы Господь был более справедливым, когда распределял красоту. Возможно, если бы она была симпатичнее, Флориен влюбился бы в нее, а не в сестру.
— Знаешь, что?
— Что?
— Ты становишься красивее с каждым днем, потому что твоя душа отражается в чертах лица. Алисия закончит тем, что станет такой же пресной, как и ее сердце. Вот увидишь! Красота остается, когда уходит молодость, только если человек умеет хранить свет в душе. Теперь я могу сказать тебе это, потому что сама пьяна от горя. Я никогда не любила твою сестру. Она — ужасное создание, и всегда была такой.
— Она не такая плохая, как кажется. Она просто слишком тщеславна. Но я все равно люблю ее, — попробовала возразить Леонора.
— Я знаю. Но если посмотреть правде в глаза…
— Алисия моя сестра. Мы вместе уехали из дома детьми, и она — единственное, что осталось мне от семьи.
— Бедняжка!
— Вовсе нет. Она красивая и одаренная.
— Думаешь, ей это поможет? Алисия — злая и самоуверенная. Она была жестока к тебе, а ты всегда смирялась с этим. Она бы продала родную мать, если бы было нужно. И тебя вместе с ней.
Но Леонора улыбнулась в ответ, как человек, который полностью уверен в своей правоте. «