», — подумала Сисли.
Она побежала наверх на чердак, оставив Леонору у камина ласкать почти слепого Барли. С сердцем, исполненным ожидания и надежды, она спешила в студию Марселя, заранее боясь того, что может там увидеть. Она повернула дверную ручку и вошла. В комнате витал его запах — сладкий аромат Франции, смешанный с запахом краски и бумаги, пыли и спертого воздуха. Марсель редко открывал окно. Секунду постояв на пороге, Сисли представила его за мольбертом в лучах восходящего солнца. Потом ее глаза остановились на большой картине, висевшей на стене. Она была нарисована на холсте. Сисли прикусила кожу на указательном пальце, не осмеливаясь дышать. Если Леонора была права и Марсель оставил картину, чтобы передать ей послание… Боже, сделай так, чтобы ее самые страшные опасения не подтвердились…
Медленно она подошла к картине. Дрожащими руками сдернула полотно, бросила его на пол и едва не задохнулась — в окружении хлама и грязи ее взору предстало сверкающее тело Алисии, которая была изображена на картине в чем мать родила. При виде племянницы Сисли похолодела. В том, что девчонка уже давно рассталась с невинностью, она не сомневалась и ни на секунду не допускала мысли, что картина была нарисована Марселем «не с натуры». Его фантазии? Расскажите эту сказку кому-нибудь другому! Она вернулась мыслями к отъезду Алисии. Именно с того дня настроение Марселя стало портиться. Неужели Алисия соблазнила Марселя, так же как Флориена? Но почему тогда не Панацеля? Тетушка вдруг представила Алисию Медузой Горгоной, чьи волосы шевелились, подобно клубку змей, а глаза были способны очаровать любого, кто осмеливался в них заглянуть. Она могла бы смириться с поступком Марселя, если бы он бросил ее ради молодой женщины. Но оставить ее из-за племянницы — это слишком! Она изо всех сил пнула холст, превращая прекрасное похотливое лицо Алисии в зияющую дыру.
Флориену не хотелось уезжать. Неужели он никогда больше не увидит Алисию? Его душа горела адским пламенем с того самого дня, когда они в сенном сарае впервые занимались любовью. Флориен сбрил бороду и поклялся себе, что снова завоюет ее. Он был готов ждать столько, сколько нужно, и сделать все, что в его силах, лишь бы она приползла к нему на коленях, моля о прощении. И он простит ее…
Мечтая об Алисии, Флориен не заметил, что в его сердце крохотными шагами входит Леонора. Леонора, которая всегда была рядом. Леонора, чью преданность можно было сравнить с собачьей. Он принимал ее дружбу как нечто само собой разумеющееся и чувствовал себя с ней так хорошо, что едва замечал ее, как не замечают старое одеяло, которое согреет в любую погоду. Они вместе катались верхом по холмам Дорсета, восхищались рассветом и наслаждались красотами постоянно меняющегося сельского пейзажа. Она понимала его, но самое главное — она давала ему возможность чувствовать себя исключительным.