— Самуэль, отец указал тебе путь: в следующем году ты должен быть в Иерусалиме, — убеждал его Ёзя. — Именно этого он хотел для тебя, именно об этом были его последние слова.
— Иерусалим, Иерусалим!.. — повторял Самуэль. — Ты же знаешь, я никогда не хотел быть евреем.
— Не в твоей власти решать, кем тебе быть, Самуэль. Ты — еврей, нравится тебе это или нет. Ты — еврей, и всегда им будешь, как бы ни противился. Уже недалек тот день, когда Иерусалим возродится, и я надеюсь, однажды мы там встретимся.
Когда они прибыли в особняк Гольданских, оказалось, что Константин уже всё приготовил к отъезду Ирины. Самуэль и Ёзя рассказали другу о случившемся и о предупреждении Андрея.
— Так значит, это Андрей всех предал? — воскликнул Константин. — Какой мерзавец!
— Тебе тоже лучше на время уехать, — посоветовал Ёзя Константину.
— Мне? — возмутился Константин. — Уехать? Но у них нет против меня никаких улик. Да, им известно, что я — друг Самуэля, но это еще не причина, чтобы бежать; кроме того, я не могу оставить бабушку и Катю.
— Уж позволь своей бабушке самой решать. Кстати, ты должен ей сказать, что Андрей на нас донес.
Константин пообещал Ёзе, что так и сделает. Затем рассказал своим друзьям план побега. Прежде всего, он велел Ивану нанять экипаж и доставить их в Швецию по самой малолюдной дороге. А в Швеции они смогут сесть на корабль и отправиться в Англию.
Однако Самуэль, не желавший подвергать своего друга еще большему риску, заявил, что будет править каретой сам.
— Но ты же никогда не имел дела с лошадьми! — возразил Константин.
— Если уж я смог стать химиком, то думаю, с ремеслом кучера тоже справлюсь, — заявил Самуэль. Ирина и Михаил поедут в карете, скрывшись от посторонних глаз. В случае чего, скажем, что мы — купцы, едем в Англию продавать пушнину.
— Никто не поверит, что купец потащил в деловую поездку всю свою семью, тем более — через Швецию. Придумай лучше что-нибудь другое. Скажи, например, что вы едете навестить пожилого родственника, который дышит на ладан... — посоветовал Ёзя.
Трое друзей обнялись, не скрывая слез, не зная, когда еще доведется увидеться. Ирина тоже присоединилась к дружеским объятьям.
Снег сыпал без перерыва, и солнечный свет уже угасал, когда они тронулись в путь. Самуэль совершенно вымотался, но решил править всю ночь, чтобы как можно дальше отъехать от Петербурга. Когда им завладеет усталость, он свернет с дороги и немного поспит в экипаже. Он не хотел останавливаться на постоялых дворах, чтобы не привлекать внимания, несмотря на то, что это было тяжело для Ирины, а в особенности для мальчика. Самуэль не знал, как ему сказать, что больше он никогда не увидит отца.