Когда нога была перебинтована, Вальтер попробовал встать на нее. Ничего не получилось.
— Сколько нам еще идти? — спросил он.
— Если будем спешить, за три часа дойдем до перевала.
— Будем спешить…
Вальтер переложил пистолет в левую руку, правой обхватил Люльку за шею.
— Брось-ка финку в костер.
— Зачем, хозяин?
— Брось, говорю!
— Пожалуйста…
«Ва! Как он догадался? — с изумлением подумал Люлька. — Все знает, фашист проклятый!..»
Он швырнул нож в огонь, сноп искр взметнулся к небу, осветил лежащих у тропы солдат и старика в бурке.
— Пошли! И не вздумай сбиться с дороги, иначе это будет твоей последней ошибкой в жизни, понятно?..
Там, за перевалом, первым из рассветной мглы вынырнул Ганс Зингер, щуплый, верткий, в длинном клеенчатом плаще и в каске.
Держа пистолет наготове, он отрывисто спросил о чем-то у Вальтера. Тот ответил, как показалось Люльке, сердито.
В ту пору Зингер был всего лишь унтерштурмфюрером[32]; это потом он стал важным начальником. Люлька начинал свою службу во взводе, которым командовал «маленький Ганс». За два года тот сумел заработать погоны штурмбаннфюрера[33] и личную благодарность Адольфа Гитлера за карательные операции в Белоруссии. Последним обстоятельством Зингер особенно гордился. Он вообще был без меры хвастлив, этот «маленький Ганс». Послушать его — во всем рейхе не сыщешь второго такого храбреца. Но Люлька-то знал истинную цену этой славы — из-за чужой спины руками размахивать да орать любой дурак может. Зингер всегда был там, куда не долетали партизанские пули, хотя, если судить по отчетам в эйнзацгруппу, каждой удачной операцией руководил он лично, начальник зондеркоманды 6а, и никто другой!
«Все они такие, — думал Люлька. — Ладно, пускай что хотят делают, мое дело о себе помнить…»
Вальтера тогда сразу увезли в госпиталь, и Люлька никогда больше не видел его.
«Наверное, шишка этот Вальтер, — решил он. — Вон как вокруг него забегали, когда сказал им что-то. Надо мне быстрей по-немецкому научиться…»
Люльку под конвоем доставили в шрайбштубе[34] зондеркоманды, долго допрашивали там. Потом дали подписать заявление-обязательство о том, что он согласен добровольно служить германским властям, всемерно помогая им в установлении «нового порядка», и на следующий день зачислили во взвод к «маленькому Гансу».
— Наша работа заключается в ликвидации ненужных Германии или опасных для нее элементов, — сказал ему новый начальник. — Убивать безжалостно и не рассуждая, а если раскиснешь…
— Почему раскисну, хозяин? — Он сразу же стал называть Зингера хозяином, как называл до того Вальтера. Когда переводчик перевел его слово, Зингер переспросил и, видимо, остался доволен таким обращением.