— Что? Не доверяешь этой механике?
— Бывает, останавливается. Хуани, потанцуем?
— Скоро, наверно, кончится. Ну ладно, пойдем.
Самуэль и блондинка обняли друг друга за плечи и вместе качались на стульях. Девушка напевала пасодобль под патефон. Марияйо снова засмеялась. Сакариас подтолкнул Мели локтем.
— Вот те на, — кивнул он на танцующих, — у меня увели пару.
— Кого это, Марияйо?
Сакариас кивнул.
— Ты сам позволил ее увести, — сказала Мели. — Что, жалко стало?
Сакариас осушил свой стакан.
— Я предпочитаю замену.
— Какую замену?
Сакариас снова откинулся назад вместе со стулом и уткнулся затылком в листья жимолости.
— Стул поедет, и ты упадешь, Сакариас. Так какую замену?
— Да тебя, какую же еще?
— Меня? — повернулась она к нему. — Вот оно что! Понятно. А если она вернется?
Сакариас улыбнулся, заложив руки за голову.
— Место будет занято.
Дети Оканьи пробирались между танцующими. Хуанито столкнулся с Марияйо.
— Мальчик!..
— Мог бы обойти, а не путаться у людей под ногами, — сердилась Петра. — Идите-ка сюда. Какие чумазые!
Она схватила Петриту и высморкала ей нос. Потом послюнила платок и стала вытирать лицо. Девочка ныла, потому что мать слишком сильно терла. Наконец Петра показала ей почерневший платок:
— Смотри! Видишь?
Фернандо и Марияйо подошли к патефону и на мгновение остановились, он протянул руку и переставил иглу чуть ли не на край пластинки. Услышав сбой в музыке, Лукас тотчас оглянулся.
— Эй, не надо! Не трогай!
— А что такого? Ему нужен специальный техник?
Лукас подскочил к патефону:
— Он очень чувствительный. Портится из-за самой малости.
Некоторое время он наблюдал, как работает патефон, потом пошел танцевать. Фернандо сказал Марияйо:
— Так нам больше достанется, верно? За один рае станцуем дважды.
— Но ведь время-то все равно бежит одинаково.
Петра спросила у детей:
— Что делает ваш отец?
— Он там с какими-то людьми…
— Сам ведь говорил, что у машины ближний свет не в порядке, лучше бы нам добраться до Мадрида, не включая фар, не то влепят штраф за техническую неисправность, а только этого и не хватало.
Она увидела Маурисио у столика мадридцев, он принес им еще бутылку вина.
— Послушайте, Маурисио! Мой муж там, с вами, не правда ли?
— Фелипе? Он в доме, у стойки, никуда не ушел.
— Так передайте, пожалуйста, ему от моего имени, чтобы он подумал наконец, что делает, и соображает ли, который час.
— Уже хотите бежать?
Танцуя между столиков, Фернандо взял стакан вина.
— Старье! — крикнул он тем, кто сидел.
— Пусть поставят румбу, тогда увидишь! — откликнулся Самуэль. — Он не видел, как я танцую, а, Сакар? Ты помнишь, как мы выдавали в позапрошлом году в «Пальмерасе»?