Потом обернулся к пловцам:
— Теперь вы и вот этот молодой человек, который говорит, что учится на врача, также будьте добры остаться. И еще… кто-нибудь из тех, кто присутствовал при этом. — Он оглядел полукруг. — Ну, вот вы двое. Ладно, пусть четверо, хватит. Я прошу вас остаться и дать показания судебным властям.
Затем, повысив голос, обратился к толпе:
— Остальных прошу разойтись! Расходитесь по своим местам все, кого мы не пригласили остаться! Пожалуйста, освободите берег! По своим местам!..
Он дважды хлопнул в ладоши. Молодой жандарм встрепенулся и пришел на помощь товарищу.
— Проходите, проходите, пошевеливайтесь… — И стал легонько подталкивать в спину тех, кто стоял поближе.
— Я же и так ухожу, зачем еще толкать.
— Поторопитесь, поживей.
Народу уже оставалось немного, последние человек сорок уходили в темноту рощи. Девять человек — два жандарма, четыре пловца, Тито, Паулина и Себастьян — остались на берегу, возле тела Луситы, освещенные светом фонарей у входа в закусочные на противоположной стороне узкого рукава реки. Еще мокрые полуголые тела белели на свету, а в тени казались совсем черными. На дамбе теперь виднелось лишь шесть-семь силуэтов. Пожилой жандарм посмотрел на Тито и Себастьяна и сказал:
— Вот что, послушайте, — пусть от каждой группы по одному человеку сходят за своей одеждой и одеждой товарищей, чтобы все оделись.
Один из четырех пловцов посмотрел на свои мокрые, прилипшие к телу брюки.
— Да, и кто из вас пойдет, — добавил жандарм, обращаясь к Себасу, — пусть захватит все вещи пострадавшей, понятно?
Паулина, совсем обессилевшая, опустилась на песок. Села, поджав ноги, и все плакала, но уже потише, уткнувшись в колени Себастьяна. Снова открыли водоспуск, загрохотала вода. Из рощи донесся громкий голос, звавший Тито и Луситу. Это был Даниэль, меж деревьев показалась его тень. Подбежав, остановился как вкопанный у трупа.
— Это Луси… — пробормотал он. Поднял голову, увидел Тито: — Тито!
Тот подошел к Даниэлю и обнял его:
— Даниэль, будь оно проклято, Даниэль!..
Он прислонился лбом к плечу товарища и стонал от горя и ужаса.
— Зачем надо было этому случиться?.. Совсем недавно мы там, втроем… А теперь видишь, что случилось, будь оно проклято!.. А матери, что мы скажем ее матери? Что мы скажем ей, Даниэль? Что?..
Даниэль глядел из-за плеча товарища на тело Луси и молчал. Снова послышался плач Паулины. Пожилой жандарм подошел и оторвал Тито от плеча Даниэля.
— Держись, парень. Случилось несчастье, надо его пережить. Будьте мужчинами. Возьмите себя в руки и ступайте за вещами, идите. Еще простудитесь, схватите воспаление легких, кому это надо. Ступайте. И возвращайтесь побыстрей.