Пари (Twix) - страница 15

— Поверьте, дорогая, — хитро улыбнувшись, проговорила Эилан. — В мире есть куда более жестокие развлечения.

— Например?

— Например, играть людьми.

— Это разве более бессердечно, чем убивать животных? — подняла брови де Эспри.

Графиня тихо рассмеялась, но потом ее лицо стало серьезным. Пожалуй, даже жестким.

— Ну что вы, — задумчиво ответила она. — Это всего лишь более беспощадно.

БЕАТРИС

Раздался звон бокала, когда кто-то постучал по нему ножом. Гости устремили свои взгляды на герцога дю Эли. Кремовый камзол был столь щедро усыпан драгоценностями, что иногда было сложно различить, какого цвета ткань была на самом деле, камни переливались всеми цветами радуги в ярком свете свечей. Фабрис встал и поднял свой наполненный бокал:

— Добро пожаловать в мой дом, дамы и господа. Я счастлив, что в свои годы еще достаточно крепок, чтобы пить вино, принимать гостей и охотиться. Но большую радость в меня вселяет то, что моими гостями являетесь вы, что вино я распиваю с вами, и охотиться нам предстоит бок о бок! Спасибо всем вам, что согласились отпраздновать очередной прожитый мною год вместе со мной.

Гости зашумели и в зале затрезвонили друг о друга бокалы.

Беатрис сидела между графиней дю Сорель и своим братом маркизом д’Эрлеви. Жозефине де Блесси досталось место рядом с графом Антуаном де Гроссом, который в свою очередь занимал место по левую руку юбиляра. Эвет де Блесси краснела и смущалась по правую руку Филиппа, который положил ту самую руку ей на колено.

До ушей Беатрис дошел тихий шепот брата, обращенный к юной де Блесси:

— Мадмуазель Эвет, — сделав небольшой глоток, сказал маркиз. — Вы сегодня прелестны, словно лик, сошедший с иконы.

— Филипп! — маркиза де Эспри слегка ткнула его локотком и прошептала: — Оставь ее! Найди кого-нибудь себе по возрасту.

Филипп не стал спорить и, рассмеявшись, кивнул. Однако, когда вниманием Беатрис завладела графиня дю Сорель, он снова принялся заигрывать с короткая сцена.

— Не терзайте себя понапрасну, — дала совет графиня, наклонившись к собеседнице так близко, что Беатрис почувствовала ее дыхание на своей щеке. — Вам за ним все равно не уследить, а Эвет уже достаточно взрослая.

— Она еще ребенок, — покачав головой, ответила сестра Филиппа и кинула сердитый взгляд на маркиза. — Можно подумать, что здесь больше нет женщин.

— Конечно, есть, но вы посмотрите на них, — Элиан повела ладонью, одетой в белую перчатку, в неопределенном направлении.

Беатрис окинула взглядом присутствующих дам. Она поняла, что имела ввиду графиня. Кто-то из женщин был уже слишком стар, кто-то был некрасив, маркиза Амори была слишком худа, мадам Дидье тучная настолько, что, казалось, еще один кусочек мяса и она просто лопнет. Оценивая женщин, Беатрис подмечала у некоторых кривые зубы, у иных большие или, наоборот, слишком маленькие носы. Круглые, словно блины, лица или заостренные, как у хорьков. Короткие сморщенные или чересчур длинные шеи, костлявые пальцы, пальцы-сосиски. Оттопыренные и большие уши. Впрочем, не все женщины были уродливы, некоторые, и таких не мало, очень милы. Но либо слишком юные, либо влюбленные в мужей или кого-то еще, либо имели уже столько фаворитов, что переходили за все рамки приличия.