Мне кажется, я сейчас упаду в обморок.
– Пять и восемь! – Эндрю продолжает держать табличку, размахивая ей, словно подаёт знаки семафора. Его лицо покраснело, и все в помещении шепчутся, как сумасшедшие.
Охренеть, неужели это правда?
– Есть ли шесть?
Я колеблюсь. Чарльз сказал, сколько бы не стоило, но речь идёт о шести миллионах долларов. Он хоть предполагал, что ставки поднимутся так высоко?
– Раз...
Эндрю ухмыляется мне, и я припоминаю, что ему было плевать на искусство, что он хотел лишь «побольше сисек».
– Ставка пять и восемь десятых миллиона, два...
Последний шанс. Я вскакиваю на ноги.
– Шесть миллионов, – объявляю я дрожащим голосом.
Все смолкают. Даже аукционист выглядит удивлённым. Но он берёт себя в руки и с кратким кивком произносит:
– Шесть миллионов раз...
Эндрю бросает взгляд на своего друга, вскинув брови.
– Шесть миллионов два...
Друг Эндрю качает головой, а следом за ним и Эндрю качает головой аукционисту.
– Продано! За шесть миллионов долларов. – Аукционист стучит своим молоточком, и зал аплодирует. Моё сердце колотится в ушах, а тело охватывает предобморочное состояние. Я только что перебила у Эндрю Тейта подлинное полотно Рубенса за долбанных шесть миллионов долларов. А Чарльза нигде не видно.
Ты что, блин, издеваешься надо мной?
Я рада, что на мне надето чёрное, никто не заметит, какая я потная и нервная. Обессиленная, я хочу утонуть в своём кресле, но люди хлопают и смеются. Я чувствую, как в воздухе завис вопрос: кто эта девушка?
– На этом программа нашего сегодняшнего вечера завершена.
Голос аукциониста тонет в какофонии разговоров в зале.
– Беннет! – один голос прорезается сквозь шум. Я съёживаюсь. – Грэйс Беннет!
Лидия в ярости и как ураган несётся ко мне сквозь толпу.
– Какого чёрта ты вытворяешь? – шипит она.
– Это не моя табличка, – заикаюсь я, и моё лицо вспыхивает. – Я…
– Это не игра, юная леди, – она вне себя от злости. – Если ты думаешь, что можешь просто заявиться сюда и опорочить эту компанию…
– Ты её заполучила? – Сент-Клэр появился у моего локтя.
Лидия останавливается.
– Что?
Киваю, затем с усилием сглатываю.
– За шесть миллионов. Это, эмм, хорошо?
Я вся подобралась, но лицо Сент-Клэра озаряется мальчишеской улыбкой, и он практически вопит:
– Да! – он смеётся и неожиданно подхватывает меня, начиная кружить. – Не могу поверить, что ты это сделала! Я был уверен, что Тейт собирается перебить мою ставку на этом лоте.
– Он почти это сделал, – признаюсь я, а мой пульс растёт от разливающегося по телу чувства облегчения. – Но я вступила в последний момент, и он отступил.