— Для меня оба эти явления нехороши. И еще, там есть совсем девочки, наверное, лет тринадцати, неужели они тоже…вы их тоже…,- принцесса непривычно для себя запнулась, пытаясь сформулировать это наиболее корректно, но не справилась и замолчала. Но дракон ее понял, поднял брови, усмехнулся:
— Девушки в Песках созревают быстро, и в тринадцать лет в кочевых семьях, уже, бывает, выходят замуж, но, если тебя это волнует — нет. Бывает так, что отправляют сразу двух сестер, старшую и младшую, и вернуть обратно одну, не вернув другую невозможно. Как-то у меня жили сразу четыре сестры, младшей исполнилось на тот момент десять лет. Это было еще, — он помрачнел, — до войны. Естественно, я их не трогал. У нас считается, что девушка становится взрослой в пятнадцать лет, и в это время входит в возраст невесты.
Да уж, в свои тридцать возраст невесты она переросла в два раза. И все равно, пятнадцать — это слишком рано. Ужас.
Но она тут же напомнила себе, что обычаи других народов ее учили уважать, ведь и традиции ее страны могут кому-то показаться дикими или извращенными. Потянулась за стаканом, и он тут же перехватил его, наполнил лимонадом.
— А у вас есть чай? — неожиданно для себя Ангелина поняла, что ужасно по нему соскучилась.
— Найдем, — пообещал Нории. — На завтрак будет тебя ждать чай.
Земли, к которой пришла вода вокруг Города, хватало только на зерно и пастбища. Чай они раньше выращивали в предгорьях Северных гор, но сейчас там, как и везде, царил песок. Но если она хочет — будет ей чай.
За окном серым плащом опустились сумерки, запели ночные птицы, зашуршали летучие мыши, застрекотали цикады. Сад шуршал листвой и воздух стал наполняться упоительным запахом ночных цветов.
— Готова? — спросил он. — Только возьми с собой плащ, ночью может быть прохладно.
Город светит белыми стенами, пахнет цветами и специями. Они шагают по широким тротуарам, а за стенами домов идет своя, наверняка волнующая и интересная жизнь. Чувство нереальности окутывает принцессу, и очень остро ощущается, что она за тысячи километров от дома, в другой стране, а будто бы в другом мире.
На улицах много людей, они почтительно кланяются Владыке, и он склоняет голову в ответ. Гуляют целыми семействами, с важными отцами, с дедами и бабушками, с озабоченными матерями, следящими за носящимися смуглыми отпрысками. Во дворах, под качающимися деревьями, и на тротуарах выставлены кресла и столики, и старики и мужчины сидят, играют в кости или шахматы, курят кальяны, наполняющие воздух сладким запахом фруктового табака, спорят, смеются, наблюдают за ними, что-то тихо обсуждают.