— Чепуха, — отмахнулся Калман. — Дело сделано!
Но тут в соседних палатах поднялся какой-то шум. Он нарастал. Захлопали двери, зашаркали шлепанцы.
— Братцы! Полундра! Прячь халаты под матрацы. Всем спать. Говорить буду я, — скомандовал кандидат философии.
Открылась дверь, и разъяренные лица соседей показались в ней.
— Вы?
— Что мы? — слабым голосом простонал Калман.
— Халаты стукнули вы?
— Дайте хоть умереть спокойно, — невозмутимо ответил Калман и повернулся к стенке.
Соседи тихо вышли и осторожно прикрыли дверь. Но в коридоре их ярость вновь вскипела, и опять захлопали двери, зашаркали шлепанцы. Мы еще долго слышали грозное:
— Вы? Вы?
— Погромщики проклятые, ходят тут, не дают покоя, — спокойно заключил Калман. — Значит, так. Идем по одному к выходу. В белье. Халаты прячем под рубашки, надеваем на улице.
Заря свободы сияла над нами, и мы, завязав тесемки кальсон, смело двинулись ей навстречу! Но едва миновали первые соседние дома, как я осел на плечи своих друзей. У них все-таки было по одной здоровой ноге, а у меня обе в бинтах.
— Чепуха! — беспечно махнул рукой Калман. — Главное, друзья, свобода. Вперед!
Он восхищался раскрывшимися почками деревьев, зеленью травы, голубизной неба. Я ничего не видел. Голова моя повисла на тонкой шее и болталась из стороны в сторону. Прохожие подозрительно косились на нас. Калман жестикулировал, Артем угрюмо молчал.
Мы прошли уже два квартала, хотя это заняло не меньше двух часов.
— Передохнем, — прохрипел Артем.
Мы присели на крыльцо дома. Дверь тут же открылась.
— Цо панам треба? — спросила молодая девушка.
— Свободы! — воскликнул Калман.
— Воды, — отрезал Артем.
Я не хотел ничего. Вернее, я хотел, я мечтал, я жаждал оказаться в госпитале, в своей палате, на своей кровати. Но сил, чтобы выразить это, у меня не было.
Насладившись свободой, мало-помалу умолк и Калман.
— Н-нда, — выговорил он наконец.
— Хреновина выходит, — вздохнул Артем. — Назад-то мы не доберемся.
Помолчали. Калман стукнул костылем в дверь. Опять показалась девушка.
— Пани, — как можно любезнее спросил Калман, — нельзя ли у вас достать какую-нибудь повозку? Мы заплатим.
— С лошадью, — уточнил Артем.
Но девушка не понимала и твердила свое: «Цо панам треба?»
Калман выбросил вперед обе руки, делая вид, что он держит вожжи, несколько раз встал и присел. Девушка не понимала. Наконец Артему удалось растолковать ей, что нам нужна повозка с лошадью.
— Карета, — обрадовалась девушка.
— Хрен с ней, давай карету, — согласился Артем.
— Вшиско герман забрал, — опечалилась девушка.
Появились другие поляки, о чем-то бурно поговорили, и через полчаса из-за поворота показалась кляча, запряженная в… катафалк. Черный, резной, но без гроба. Наши новые друзья уложили меня на то место, где должен стоять гроб, помогли Калману и Артему усесться рядом, и, поддерживаемые ими, напутствуемые их советами, мы двинулись в обратный путь. В пути лишь жалели об отсутствии гроба: сидя в нем, мы не боялись бы свалиться.