Да. Такая она у нас оригинальная.
Внешность директрисы тоже привлекала внимание, но драконоиды даже в нашем Мире – большая редкость. А уж феноменально толстая, раскормленная до состояния безобразной жабы бесхвостая ящерица и вовсе одна. Вон, напротив сидит. Красуется зеленоватой чешуей, злобно щурит свои глаза-щелочки, раздраженно постукивает по пню коготками и всячески подчеркивает, что недовольна моим поведением.
Сколько ей лет – затрудняюсь сказать, по невыразительной морде возраст не определить. Но Старая Жаба властвовала здесь задолго до того, как родилась моя мать, и останется, наверное, еще лет на тыщу, так и не открыв никому секрета своего удивительного долголетия.
– Хельриана Арей Нор Валлара, – прошипела она, взмахом когтистой лапы закрывая телепорт. – Как вы смеете опять нарушать общественный порядок? Как у вас только наглости хватило воздействовать на учеников, пользуясь особенностями своего природного дара?!
Я порылась в памяти.
И что ей, интересно, не понравилось на этот раз? Последние сутки мне было не до ее обожаемых светлых и тем более не до запретных темных – настойчивый муженек заставил меня отложить все планы, так что уже больше суток в универе никто не ходил очарованным или побитым. Об исчезновении чучела врыдлы[1] из хранилища она наверняка не знает – мы очень тщательно замели следы. И о пропаже редких зелий тоже никому не известно, иначе по УННУНу опять прошли бы обыски. Ну а если она имеет в виду кладбище и то, что кому-то придется выпрашивать у Города новых покойничков для практики, тут я ни при чем: госпожа Личиана сняла с нас все обвинения.
– Вы позорите свою семью, – продолжала директриса, надеясь меня пристыдить. – И порочите честь нашего славного заведения…
Ой, вот только, пожалуйста, не надо!
Семья от меня давно отказалась – считай, за пять лет ни единой весточки от них не пришло. Даже когда меня исключили из Академии демонов – а скандал тогда поднялся знатный, – маменька не соизволила высказать свое громкое «фи». Что же касается УННУНа, то о чести заведения говорить вообще не приходится. Здесь собралось такое разношерстное и по большей части темное общество, что часть его было бы не грех и проредить.
– Я разочарована в вас, Хельриана, – тяжело посмотрела на меня госпожа Девелар, вцепившись когтями в поросший густым мхом пень. – К моему великому сожалению, я не имею возможности исключить вас из университета, но и не допущу, чтобы ваши проступки остались без должного наказания. И вы немедленно исправите то, что успели натворить.
Я слегка обеспокоилась.