– Я постараюсь, – сказал он и решился задать давно уже наболевший вопрос: – Я до утра свободен, отоспался на два дня вперед, и полнолуние уже закончилось. Можно мне сплавать на остров?
– Ты-то отоспался, – проворчала Евдокия, – а про Айви с Акимом Петровичем ты подумал? Нужен им такой гость посреди ночи?
– Да я только на пару часов, туда и обратно.
Он уже решил, что Евдокия откажет, и готовился ослушаться, но она вдруг сказала:
– Вместе поплывем. Одному тебе на остров нельзя. С какой такой дури тебя на остров понесет? А мне помощь нужна, корзину понесешь.
На радостях Федор был готов нести и корзину, и тетушку в придачу. И есть расхотелось. Что же терять драгоценное время на всякую ерунду! Но отказаться от ужина он не посмел, побоялся, что Евдокия, чего доброго, разобидится и передумает.
До острова добирались еще по свету. Всю дорогу Евдокия ворчала, что он несется как оглашенный, замолчала только, когда Федор взялся за весла, смотрела большей частью не на него, а на воду, думала о чем-то своем.
На берегу их ждала Айви. И как только узнала! Федору показалось, вот сейчас она бросится к нему на шею, обнимет, прижмется щекой к щеке. Не бросилась. Постеснялась? Или, может, побоялась Евдокии? Подошла медленно, протянула Федору руку, и он руку поцеловал. Даже многозначительное хмыканье Евдокии не остановило.
Как же он соскучился! Вроде бы и виделись они почти каждую ночь, а кажется, вечность прошла с последней встречи. Айви тоже соскучилась. Не нужно было слов, чтобы это понять. Она крепко сжала Федорову ладонь, потянула за собой в глубь острова.
Аким Петрович их тоже ждал, сидел на колоде, опершись подбородком о посох, разглядывая Федора тем по-особенному внимательным взглядом, от которого молодой человек уже успел отвыкнуть. В ответ на приветствие хозяин встал с колоды, крепко пожал протянутую руку, сказал насмешливо:
– Ну что, Евдокия, не удержала сокола?
– Такого удержишь! – Евдокия посмотрела на Федора с уже привычным неодобрением.
– Да и ладно. Ты сюда каждый день плаваешь. Нет ничего необычного в том, что племянник тебе помогает.
– То есть и мне теперь можно каждый день? – спросил Федор, не веря своему счастью.
Счастье было недолгим.
– Нет, – сказал Аким Петрович, – что тебе тут делать каждый день? Раз в неделю приплывай, коли охота, а чаще не смей. Ну, в дом пойдемте, расскажешь, какая она – новая жизнь.
Федор не хотел рассказывать о своей новой жизни. Ему хотелось остаться с Айви наедине, помолчать в тишине, посмотреть на звезды, но перечить Акиму Петровичу он не решился. Пришлось рассказывать и про двигатель, и про часы с кукушкой, и про Кутасова, и про Августа Берга с его придурью. Так, в пустых разговорах, и прошел вечер. Луна еще не выкатилась на небо, а Евдокия уже засобиралась обратно.