Когда он задал вопрос, я занервничала, потому что это могло значить одну из этих игр. И хотя игра в кубики была неплохой, он был помолвлен. К тому же, я была вполне уверена, что он не таскает эти кубики в кармане. Что значило, что он хотел сыграть в игру о правде. Три правды от меня. Вероятно, я смогу пройти три раунда этой игры, что значило девять полнейших секретов, прежде чем ситуация станет напряженной. У меня в запасе было целое десятилетие лжи, и если мы начнем играть в эту безумную игру, что-то может выскользнуть.
Вместо того чтобы продолжить раздумывать над этим, я просто кивнула головой и выдавила улыбку.
– Да, я помню их.
– Их? – он на секунду задумался, затем его глаза просветлели. – А, точно, их, – его улыбка расширилась, и сейчас он, видимо, тоже вспомнил про кубики.
Я закатила глаза и мягко засмеялась.
– Так, что насчет игр?
– У нас есть кое-что недосказанное. Давай делиться секретами, двух раундов хватит, прежде чем Эмерсон или Фэйт вышлют поисковую бригаду.
Два раунда, ладно. С этим я справлюсь.
– Ты первый, – предложила я.
– Справедливо, – он задумался. – Ладно, первое, я хотел бы, чтобы мой грузовик был красным, – мы оба усмехнулись. – Второе – я слегка пугаюсь при мысли о свадьбе в следующем месяце, – вздох. – И третье – я чувствую, что мне просто приснилось то, что ты вернулась домой, – игра слишком быстро стала серьезной. Я единственная, кто не уверен, сплю я или нет. Я также не была уверена, что сказать в ответ на любой из пунктов. Ну, разве что на красный грузовик против черного.
Вместо того чтобы ответить ему, потому что я была уверена, что задам неправильные вопросы, я решила что пришла моя очередь.
– Мне нравится моя работа, – сказала я, выставляя один палец. Выставив второй и третий, я закончила: – Я действительно чувствую, что почти все рады моему возвращению, и ты одна из причин по которым я уехала, – черт, я что, сказала это вслух?
Он выглядел так, будто я ударила его по лицу. От моих слов он поморщился, и я немедленно захотела забрать их назад. Я не хотела, чтобы это прозвучало так, якобы он мне не нравился, или что из-за него я уехала, или все в этом духе. Но как я могла объяснить ему, что имела в виду, не назвав настоящую причину? Не думаю, что могу, и я также не думала, что это подходящее время и место.
– Прости, – пробормотал он.
– Нет, Зендер, это ты меня прости.
– Слушай, – перебил он. – Я не должен был идти за тобой и говорить то, что сказал. Я женюсь через две недели, а тебя не было десять лет. Думаю, твое неожиданное появление выбило меня из колеи, особенно если учесть, что я считал, что ты... умерла, – он передернулся, когда говорил это.