Кудим понимающе кивнул.
– Что ж, ты вольный человек, как решил, так тому и быть, хоть жаль мне с тобой расставаться…
– А… – Дамкум хотел сказать «пойдем вместе!», да одумался, – и мне без тебя…
У Кудима потеплело на сердце. Вот есть теперь на свете человек, который будет вспоминать его с радостью, как и он его!
– Что ж, пойдем верблюда готовить? А то как опять убежит, да без клейма!
– С него станется! – развеселился Дамкум. – А с клеймом всяк будет знать, что у него хозяин есть!
* * *
Верблюд, которого двум друзьям отдал старик из дальнего селения, оказался на редкость осторожным. То ли чутье у него было отменным, то ли еще что, но в этот день он не вернулся в стойло. Как правило, верблюды с утра до ночи гуляли по пустыне сами, без присмотра. Своя жизнь у них была. Весь день то в одиночку, то стадом бродили они меж барханов или мерили узловатыми ногами узорчатую поверхность такыра, но к ночи неизменно возвращались домой, где, несмотря на время года, их всегда ждала охапка сена или на худой конец порубленные кусты перекати-поля, прозванные в народе верблюжьей колючкой. Да и чан с водой разве найдешь где в пустыне? Ни брести к обмелевшей реке не надо, ни искать воду под толщей песка. Опустил морду в чан и пей, сколько втянешь!
Но верблюд Кудима и Дамкума в этот жаркий день не соблазнился даже водой! Все стадо пришло, а он передумал и, обойдя город стороной, ушел к развалинам – жалким остовам глиняных домов, в которых задолго до пришествия племени Персауха кто-то жил. Видать, в те давние времена Мургаб еще нес свои воды далеко на север, но постепенно ушел в пески, и люди покинули эти места. Без воды не проживешь! Вождь Белого Верблюда нашел иное решение – провел в город воду по трубам. Сколько таких труб изготовили гончары! А сколько дров ушло на их обжиг! Зато город жил! Но с каждым годом приходилось все более удлинять трубы, чтобы дотянуться до вод Мургаба. На всем его пути от столицы Маргуша люди брали воду. Только в городе-храме постоянно поддерживался уровень четырех бассейнов для омовения. А сколько бесценной влаги уходило на поля…
Верблюд – не человек! Ему совсем необязательно пить каждый день. Он может продержаться без воды и день, и два, и три, и даже пятнадцать! А еды и в самую сухую пору в пустыне хватает: и перекати-поле, сорвавшись корня, летает по пескам, и саксаул каждый год новыми побегами обрастает.
До темноты искали друзья своего верблюда. Не нашли, узнали только, что какой-то проходил стороной на север. Но тот ли это, которого ищут, или дикий от своего стада отбился – поди узнай! Дамкум от досады и злости на своенравного верблюда ворочался всю ночь, и, едва забрезжил рассвет, натянул свою рубаху, подпоясался наспех и пошел к развалинам.