«Ах да, еще на похороны. Господи, с чего это пришло ему в голову? »
Он поспешил вперед с протянутой рукой и сказал:
– Очень любезно с вашей стороны, господин посол, что вы нашли время прийти!
– Я ни за что не пропустил бы такое событие, мистер Фрэзи. Такое огромное, прекрасное сооружение, символизирующее взаимопонимание между людьми... – Посол уважительно закивал головой.
Сенатор Джек Петерс и конгрессмен Кэрри Уайкофф ехали в такси из аэропорта «Ла Гардия». Они вместе летели из Вашингтона, и Кэрри Уайкофф все еще был под впечатлением разговора, который начался с совершенно невинных реплик при посадке в Вашингтоне.
– Были времена, – сказал сенатор, застегивая привязной ремень, – когда человек должен был ездить поездом или сидеть дома. Еще перед войной... Вы-то этого уже не помните.
Кэрри Уайкофф не помнил. Ему было тридцать четыре года, он был избран в конгресс на второй срок и не попал на войну ни в Корее, ни тем более на вторую мировую, которую видимо, имел в виду Джек Петерс.
– Вы намекаете, что я слишком молод? – спросил Кэрри.
Сенатор ухмыльнулся:
– Обычная зависть. Я был бы счастлив иметь ваши года и начинать все снова.
– Тогда, – спросил Кэрри, – или теперь?
Он никогда еще не оценивал проблемы с этой стороны. Зависть к новому поколению – это ностальгия или просто желание продлить жизнь, видеть, что будет дальше? Обычный эгоизм или интеллектуальная любознательность?
– Теперь, – твердо ответил сенатор, – я не испытываю тоски по прошлому. Я приехал в Вашингтон в тридцать шестом. Сегодня «великая депрессия» – только термин, тогда же это была язва общества, и хотя все часто повторяли,что лечение идет успешно, на самом деле мы просто кормили пациента аспирином, меняли повязки на гноящихся ранах и молили Бога, чтобы больной не умер у нас на руках.
Слушая подобные речи престарелых политиков, Кэри всегда ощущал потребость возразить.
– Сегодня тоже хватает проблем, – сказал он. – Думаю, вы это не будете отрицать.
— Да бросьте, какого черта! Разница в том, что сегодня у нас есть средства поправить положение. В нашем распоряжении знания, капиталы, производство, снабжение, связь – и связь прежде всего, – а тогда не было ничего, кроме истерии и отчаяния.
– Знания? – возразил Кэрри. – Мне кажется...
– Я вполне сознательно употребил это слово, – резко ответил сенатор. – Знаний хватает, вопрос в том, хватит ли нам ума, чтобы суметь их использовать. Именно потому я хотел бы снова быть молодым, как вы, хотел бы начать все снова, но в мире, который мог бы стать лучшим с той поры, как Ева дала Адаму яблоко. Только я сомневаюсь, что это было яблоко. И никогда не слышал, что в Месопотамии, где был райский сад, росли яблоки. Вам это никогда не приходило в голову?