– Может быть, – неопределенно отозвался я.
– И что же вы с ней будете делать?
– Еще точно не знаю. Но я живу далеко отсюда и не собираюсь переезжать в эти края. Что в таком случае вы бы посоветовали сделать?
– Да, конечно, – грустно согласилась Таисия Порфирьевна, – значит вы квартиру продадите.
Я вдруг понял, что беспокоит старушку: что будет с ней, если я продам квартиру? Что ж, все верно, каждый в этом мире беспокоится о себе любимом. Мне вдруг пришло в голову, что не стоит первому встречному раскрывать свои планы. Мало что может произойти. Покушение на меня в Москве должно побудить меня к осторожности. Лучше попытаться выпытать как можно больше у других полезной информации.
– Вы, кажется, сказали, что ваш муж спас дядю?
– Да, да, – энергично закивала она головой, – Федор у меня был старателем. Вместе они и забрались в глухие места, куда никто не ходил. Вот тут-то на них бурый и вышел. Он сперва бросился на Александра Михайловича, но мой Федор сумел отвлечь его на себя. Да только от его лап и когтей не спасся. Видели бы вы в каком виде его привезли.
Глаза женщины увлажнились от слез. Я подумал о том, что плач – это ее одно из естественных состояний.
– А у вас осталось какое-нибудь жилье? – поинтересовался я.
– Нет, – грустно призналась она. – Домик наш дочери с мужем отдала. У нее трое уже народилось. У сына тоже своя семья. Так что мне некуда податься.
Я понимал, что она хочет меня разжалобить. Однако я не собирался поддаваться на сентиментальные чувства. Я могу сочувствовать кому и сколько угодно, но поступать я намерен, исходя исключительно из собственных интересов. Иначе на кой черт я преодолел такое огромное расстояние? Чтобы выслушивать чужие жалобы на жизнь. А кто будет внимать моим?
Внезапно я увидел, как Таисия Прокофьевна побледнела.
– Что с вами? – не без тревоги спросил я, опасаясь стать свидетелем истерики.
– У вас сейчас было такое лицо… – Она замолчала, словно не решаясь продолжить.
– Что за лицо?
– Совсем как у Александра Михайловича. Боже, как же вы похожи. Как будто близнец, только помоложе.
– Что тут удивительного, мы же близкие родственники.
– У меня была старшая сестра, но совсем на меня не чуточки не походила.
– Всякое бывает. А вы любили дядю?
Таисия Прокофьевна посмотрела на меня так, словно я ляпнул какую-то чудовищную глупость.
– Да кто ж его не любил, да разве можно его было не любить. Да таких людей и на свете может быть, больше нет! – горячо воскликнула она.
– И в чем же проявлялась эта его уникальность?
– Да во всем! Он же все там создал. Он один, а тысячам людям столько хорошего сделал. Одни все живут и живут, а радости никому не приносят. Все только для себя. А то бывает, что и для себя ничего Просто так с ноги на ногу переваливаются. А Александр Михайлович… – Она замолчала, не в силах справиться с волнением. Влага в очередной раз выступила на ее глазах.