Теперь он сомневался в том, что поступил правильно, уехав сразу после того, как им помогли выбраться из сугроба. Варайес чувствовал, что должен поговорить с ней. Да, они говорили при нем на непонятном языке, но харды не могли не знать имперского, а значит, она, соответственно, тоже. Размышляя дальше, брат Амониса пришел к выводу, что девушка скрывалась от гнева Империи, а может, и не она одна… Путешествуя по отдаленным мирам, он частенько встречал группки выживших элийцев.
Жители многих планет сочувствовали беженцам и втайне от Империи помогали им. Единственное, чего не понимал Варайес, – почему девушка находилась именно на этой планете? Судя по всему, никто из местных о трагедии Элии не знал, и тем не менее девушка была именно здесь, к тому же в компании наемников и не просто наемников, а лучших воинов в галактике. У Варайеса был лишь один вариант объяснения происходящего (в таком случае и выбор планеты не вызывал сомнения): девушка была из высокопоставленной семьи, возможно, даже из касты жрецов. А это означало, что если ее найдут, то…
Брат Амониса сел на кровати и с силой тряхнул волосами, отгоняя пугающие мысли, но они, словно коршуны, кружились в его голове.
Осознав, что заснуть сегодня не сможет, Варайес встал с кровати и подошел к иллюминатору, наблюдая за медленно кружащимся в лунном свете снегом.
Образ девушки продолжал преследовать его. Он вспомнил, как она прижималась к его груди, ожидая защиты, а он не мог ее защитить тогда… Но сейчас сможет. Как только рассветет, он спустится в долину, найдет ее и предложит свою помощь и защиту. Как-никак он на многое способен, поскольку не такой неженка, как его брат. Он странник и воин, а значит, будет ей полезен…
Брат Амониса пошел в рубку и, сев в кресло, выдвинул из подлокотника монитор. Образ элийки не прекращал преследовать его. Не совсем осознавая, что делает, он начал проектировать ее лицо. Получалось медленно и несколько неуклюже, поскольку Варайес не был художником. Потратив долгое время на наброски, он подключил программу моделирования лиц. К рассвету на него смотрело улыбающееся лицо девушки, запавшей ему в душу.
Брат Амониса никогда ранее не испытывал подобных чувств, они захватили его целиком. Предавшись сладким мечтам, он даже придумал ей имя Серена и романтичный характер. Результат, созданный его воображением, настолько его очаровал, что, не задумываясь о его реалистичности, Варайес пришел к выводу, что влюбился…
* * *
Едва солнце взошло над горами, рейвер Варайеса спустился в долину. Спрятав транспортное средство подальше от людских глаз, брат Амониса пошел в поселок. Вдоль двухполосной дороги выстроились низенькие деревянные двухэтажные домики.