Барон Петр Врангель.
Макошин прочел текст дважды, поморщился, сказал со странным удушьем в горле:
— Прекрасная бумага, почти что гербовая и, по-моему, даже пахнет мужским одеколоном... Любовное письмо для нашей контрразведки! Может быть, прямо выбросим его в печку, чтобы без лишних разговоров?
— Зачем? — нахмурился Миронов. — Любопытных станет еще больше! Надо передать Полуяну, пусть свяжется с особым отделом фронта. Это же черт знает что такое! «Петр Врангель! Ваш кровный брат!» Когда охаживают его в хвост и в гриву! Но... между прочим, сейчас меня тревожит другое: нежелательные перемещения в командном составе Донского корпуса.
— Генерал Говоров вас беспокоит, Филипп Кузьмич?
Макошин, как и Миронов, знал, что за поражение под Никополем Врангель отстранил от должности командующего 2-й армией генерала Драценко и поставил на его место педантичного старика Абрамова. Донским корпусом теперь командует бывший начштаба молодой генерал Говоров...
Миронов сказал, медленно вытягивая из себя слова:
— Нет, Константин Алексеевич, насчет Говорова пусть никто не обольщается: лизоблюд, стратег из поповичей, дрянь! С такими воевать нетрудно... Но вот на его место, начальником штаба корпуса, теперь волею судьбы выдвинут из низов генерал Тарарин, вот этого я и боюсь! Знаю еще с русско-японской... Непременно задаст нам задачку, прекрасный был офицер! Если еще не съела крымская ржа... Во всяком случае, ушки надо держать востро! А письмо Врангеля передайте через Полуяна по назначению, прошу вас... — и, подумав еще, добавил: — Да еще личная просьба у меня: сделайте так, чтобы красноармейца, который по глупости доставил эту дрянь, не судили и не наказывали. Человека можно понять: хотел домой вернуться. Не его вина. Да и без того слишком много крови вокруг...
На левом берегу у Днепра Врангель активизировал действия войск, надеясь вернуть инициативу в свои руки.
Донской корпус белых обрушился на 16-ю кавдивизию, державшую стык с 13-й армией. Удар не был неожиданным — разведка Блиновской дивизии своевременно перехватила приказ генерала Говорова о предстоящем наступлении, но меры противодействия, принятые командованием 2-й Конной, оказались явно недостаточными. В 16 часов 30 минут 29 октября командующий группой на этом участке Иван Федько доносил спешно:
«16-я кавдивизия не выдержала натиска трех дивизий противника, отступает из района Орлянка — М. Белозерка. Противник, развивая наступление, занял Балки, распространяется в направлении Днепровка. Наши 23-й и 24-й полки захвачены в плен. 22-й полк с артиллерией отошел на север и занял позицию севернее с. Балки. Части 3-й дивизии приводятся в порядок... № 4209».