– Так время вылета-то не изменится, – осторожно вставила Вера.
– А я как увижу билет, так будто и полечу, – Соломонов шутил, был легок в общении и совершенно покорил Веру. За кофейком выяснилось, что он любит читать, играть в казино и собирать всякие древности. Для зека очень даже приличное резюме!
– А на каких языках вы говорите? – спохватилась Вера.
– Не понял, – кажется, он и вправду не понял вопроса.
– На французском, на английском? Вы же летите так далеко, один, всякое может случиться. Как объясняться будете?
– А, вот ты о чем… Ничего не случится. Или вот что, – Соломонов вытащил конверт с документами, – ты напиши мне вот здесь, прямо на конверте, пару французских фраз русскими буквами.
Секунду подумав, выбрал приоритеты: «Как пройти?», «Где казино?» и «Счет, пожалуйста».
– А если все же потеряетесь, заблудитесь? – не унималась Вера, поразившись и по-своему восхитившись такому авантюризму.
– Я бы там с удовольствием потерялся. Так найдут ведь! Ну ладно, – согласился он. – Добавь еще одну: «Я – Соломонов», и хватит. А то полиглотом стану: русский, французский…
Гость ушел, оставив аромат дорогого одеколона, заверив, что обязательно вернется и расскажет, как все прошло.
* * *
Он позвонил в офис ровно три недели спустя, когда его уже немножко подзабыли, представившись по тексту четвертой, бонусной, фразы: «Бонжур. Же сюи Соломонов». А позже приехал на фирму с подарками: женской половине – бижутерию, выбранную со вкусом, не жмотясь, Тимофею – роскошно иллюстрированную книгу по Французской Полинезии. Тот рассыпался в благодарностях, задав вопрос, который периодически всплывал в офисе:
– Так с акулами что? Мечта сбылась?
– Да когда сбылась, подумал, что, может, не о том мечтал.
Соломонов сказал это как-то странно. Не грустно, а именно странно. Что-то было в голосе беззащитное, трогательное даже, или, может, показалось?
Бывший зек словно почувствовал, что «спекся», мгновенно закрыв маленькую дверцу, за которой и обитал тот самый неуемный искатель приключений, поддерживающий его на зоне. Впрочем, она, как всегда, навоображала.
– Все нормально было. Пойдем, покажу кое-что, – обратился он к Вере.
Они уединились в ее кабинетике, и Соломонов неожиданно спросил:
– Отгадай, где я пропадал в Париже?
– Думаю, не в Лувре.
– Это ты зря. Надумаешь картину покупать – со мной посоветуйся. Найду тебе людей, которые помогут правильно вложиться.
– Кто о чем. Да в Париже можно в миллионе мест пропадать: в кабаре, в ресторанах, на башне, у девочек.
– Нет, я не ходок, ты ж поняла уже. У меня серьезно только с акулами.