Скинула с живота мужскую ладонь и увернулась от поцелуя в губы.
— Дэй, а можно я сегодня у верра что‑нибудь для десен энам закажу, Ан говорит, что у нас скоро клыки! — Спросила я у третьего лорда, перегнувшись через правую руку хмыкнувшего иссаэра, умоляюще заглядывая в зеленые, давно уже привыкшие к моей импульсивности и повышенной заботе о его детенышах, змеиные глаза… Н–да–а-а. Изумруды ньера смеялись, а вот расширенные желтые зрачки медного нидда нужно было видеть! Потрясение — это мягко сказано! Двенадцатый лорд стал невольным свидетелем маленького кусочка чужой 'семейной' жизни, и кажется, ее уклад выходил за рамки его нааганитского мировоззрения…
Как‑то я забылась…
— Лена, — в голосе зеленоволосого ньера прозвучал 'укор', — разве ты не знаешь, что такие вещи в присутствии чужаков не обсуждаются, вечером поговорим — я буду присутствовать на твоем осмотре. — Еще и головой 'осуждающе' покачал. — Прости, Ингарр, так что ты хотел сказать…
— Пус–с-сть птичка щебечет, — выдохнул медноволосый, пожирая и меня, и иссаэра почти уже черными гранатами, не желая продолжать общение с нитхом, — мне приятно видеть, что у моей будущей ши–ар такая дарующая жизнь: теплая, заботливая, нежная, красива–а-ая. — Протянул нааганит, вставая из‑за стола, вызывая тем самым мгновенное напряжение у моих лордов и у меня, потому что никто ничего не понял… — Жаль, что я не могу ее попросить в оплату вашего долга, потому что понимаю- с таким сокровищем только глупец рас–с-станется, но у твоего дома, Дэй, ес–с-сть, что предложить мне взамен… — Продолжил озвучивать свои мысли двенадцатый лорд, останавливаясь посреди комнаты. — Раз трапеза закончена, не вижу больше смыс–с-сла терять время, — усмешка, — поэтому, прошу разрешение на связь с моим кораблем, хочу показать тебе подарок, вернее, трофей, за который я и попрошу оплату согласно обещанию. Поверь, нитх, вам с иссаэром он понравится…
Деловой холодный тон медного нидда и его улыбочка, растянувшая тонкие змеиные губы, были еще страшнее, чем образ похотливой мурены, который нааганит с себя скинул, как надоевшую кожу.
Лаитта оказалась права: тварь, которая сейчас перед нами стояла, была опаснее, чем я думала — хамелеон: умный, расчетливый и…все равно смотревший на меня с желанием.
Невольно прижалась к Анаишшшу, сдавившему меня так, что я вздохнуть не могла; кажется, блондин уже начал осознавать слова Ингарра. Как и хмурый, вставший около брата и положивший эну тяжелую ладонь на плечо, Дэйрашшш.
— Показывай.
Дождавшись разрешения, медный нажал на своем нуарре пару пластин. Нежный перелив, и над браслетом нидда появилось голографическое изображение двух огромных серебристо–черных саркофагов, прикрепленных к металлической стене отсека, похожего на мрачную узницу; а за прозрачной перегородкой этих контейнеров я и мои лорды рассмотрели застывшие фигуры двух здоровенных нааганитов с синими волосами, и судя по многочисленным ранам на обнаженных неподвижных телах, перед заморозкой мужчин подвергали пыткам! Эйтасс и Сианн, я сразу их узнала! Самые разыскиваемые преступники во всей империи и враги нашего дома! Нет, моей семьи! Замерев, я смотрела и смотрела на них, чувствуя, как к горлу подкатил неприятный комок, а в глазах все потемнело: и от ужасного зрелища обезображенных, но все еще живых — только в статике тел- и от осознания, чем, вернее, кем, нитхи за них будут расплачиваться…