— О ком? — Я была в ступоре, ничего не понимая.
— О твоей 'маленькой' тайне… — Подавшись вперед, мужчина с рыжими волосами и красными змеиными глазами передал мне очередной кусок рыбы, следя за моей реакцией и чуть ли не мурлыкая от удовольствия.
По инерции его приняла похолодевшей рукой, чувствуя, как меня начало накрывать паникой. 'Что за игру затеял Ингарр? Я ведь ни словом, ни жестом… кажется… Что?.. Что этому нааганиту от меня надо? Что он хочет? Зачем…' Нахмурившись, я положила мясо в чашу и подняла голову…
Двенадцатый лорд империи Амморан стоял и внимательно за мной наблюдал. И на его лице расцветала улыбка — победная.
От нее, меня начало тошнить…
— Надин? — Обеспокоенный голос иссаэра, и его рука на талии в знак поддержки. — Ты побледнела и в запахе страх, он тебя обидел? — Набирающий обороты гнев.
— Нет… — Я глубоко вздохнула, желая сбить медного со следа, — просто лорд Ингарр напомнил мне о моих родичах, вот я невольно и разволновалась…
— А разве лорд Ингарр не знает, что общаясь с чужой со–рин в отсутствие ее ньера, он нарушает правила? — Рядом со мной и Анаишшшем застыла мощная фигура черного ниида, бесшумно приблизившаяся со спины. — И о чем же был разговор, после которого ты теперь вся дрожишь? — Меня властно забрали к себе, одарив довольно скалящегося соправителя уничтожительным взглядом.
— Да так… двенадцатый лорд интересовался моим миром и моей семьей… — начала тихо отчитываться я, судорожно вздохнув и позволив паре слезинок пролиться из глаз, добавляя в голос как можно больше вселенской скорби, — о брате мне напомнил, об Александре, а ты знаешь, как для меня это болезненно… — понуро опустила голову и начала бездумно теребить черный мужской манжет, всхлипнув пару раз для усиления эффекта и молясь, чтобы мурена засомневалась в своих выводах относительно меня и дальше не копала. — Спросил, хочу ли я домой… — едва слышно, — а когда я ответила, что нет, мой дом теперь здесь на Шимморе, начал обвинять меня в том, что я, спасая свой мир, утаиваю от вас какую‑то информацию… — Подняв голову, без страха посмотрела в суженые от злости и, в тоже время, с интересом за мной наблюдающие глаза своей 'бездны'. — От тебя, мой ньер… словно, это возможно…
Я говорила чистую правду. Только эта правда была между мной и моим лордом, а мурена… а пусть сначала приведет доказательства! И…этот день я ему еще припомню, вернее, Александра…
* * *
Закат давно догорел. На небе, в сиянии звезд светило две луны. Лениво шелестели волны. Тянуло морской прохладой. Свет над лагерем от силовых установок был приглушен, а костры за ненадобностью затушены. Эканы готовились подняться в воздух, чтобы двенадцатый и восьмой лорды со своими наследниками и альминами могли вернуться во дворец, но… Застывшие по периметру здоровенные мужские фигуры в военной форме четырех домов, зачарованно вслушивающиеся в тишину ночи, не могли сдвинуться с места, чтобы заняться своими делами. Они слушали… нет впитывали в себя тихий женский голос, напевающий колыбельную для их детенышей, детенышей нааганитов. И это заставляло жестокие змеиные сердца, никогда не знавшие, что такое любовь и тепло той, кто даровал тебе жизнь сжиматься в непонятной тоске и горечи. Альмины… правящие лорды… наследники каддов и даже избалованные своим отцом и вседозволенностью ниддов — все замерли, слушая маленькую со–рин, не понимая, почему ее тонкий голосок их настолько завораживает и в тоже время будоражит холодную кровь. Почему внутри так тепло, спокойно и одновременно все переворачивается от ноющей боли… И почему, так хочется запомнить это мгновение и этот день — навсегда. Может потому что, такого больше никогда не повторится? Ведь третий и четвертый лорды и так были слишком щедры, позволив чужим самцам 'греться' около своей со–рин, своей поистине уникальной самочки…