— Куда же деваться? — ответил за всех я. — На перелетных птиц мы вроде бы не похожи.
— Перелетной птичкой я стану в Москве, — пообещала мне Милена. Сегодня что-то она была особенно не в духе. Я обнял ее за плечи, но этот жест улыбки на ее лице не вызвал.
Мендлев внимательно присматривался к ней, поблескивая стеклами очков. Потом вдруг изрек:
— А Девушка-Ночь похожа на вашу жену?
Я чуть не подавился сигаретой, услышав подобную предательскую откровенность. Какая муха его укусила?
— Не знаю. Не встречался, — хмуро ответил я. — Да и вы ведь уверяете, что она не существует в природе? Все это легенды, вымысел. Плод невежественного ума.
— Как сказать, как сказать… — туманно отозвался доктор.
А Милена уже уцепилась за его слова. Теперь пришла ее очередь толкнуть меня локотком в бок.
— Ты виделся с ней? Признавайся, — произнесла она, метая в меня молнии из глаз. — Когда? Где? Сколько раз? Как прикажешь это понимать? Чего молчишь?
— Успокойся. Девушка-Ночь похожа на ядовитую жабу. Она забегала ко мне на огонек, выдула чашку спирта и вылетела в окно, — ответил я.
— Врешь! — не унималась Милена. — Она — твоя любовница. Ты даже ни одной болотной кикиморы не пропустишь.
Разговор начинал принимать опасный оборот, тем более что он проходил на людях. Милена явно искала повод для ссоры. Что-то во мне в последнее время раздражало ее — я заметил это еще в Москве. Но сам доктор Мендлев неожиданно пришел мне на помощь.
— Девушка-Ночь, конечно же, всего лишь поэтический образ, — сказал он. — Но ею может оказаться любая реальная женщина. Даже вы, Милена… — А потом тотчас же сменил тему, не дав развить ее, хотя мне хотелось о многом его спросить. — Странный все-таки этот оползень… И в прошлом году был точно такой же. Словно кто-то проводил репетицию. А теперь подошло время премьеры. Вы заметили, что склон горы будто бы срезан?
— Скорее, взорван, — уточнил Марков.
— Да… да, — согласился доктор. — Странно.
— А я так думаю, — вставил Барсуков. — Все это ерунда и глупость. Просто ваш поселок расположен в очень скверном геологическом, географическом, энергетическом и прочее месте. Вот вам и валятся каждый год камни на голову, а по болотам бродят Девушки-Ночки, укрытые белыми простынями.
— Как знать, как знать… — снова туманно отозвался доктор и попрощался с нами. Он был чем-то явно расстроен. Тем, что его, как и нас, закупорили в этой Полынье, словно в бутылке, лишили свободы? Или он что-то прознал о моей мимолетной связи с рыжей Жанночкой, которая наверняка была и его любовницей?
В поселке наша группа как-то сама собой разделилась на две половинки. И отдельную единицу — Комочкова. Я предложил всем пойти к водонапорной башне, обещая показать невиданные красоты, но Милена заупрямилась. Она сейчас походила на норовистую лошадку, бьющую копытом о землю.