И я почувствовала, что распадаюсь на части. Даже не на части, а на микроскопические частицы, и… на этом процесс не остановился. Дальше пошли уже атомы, а за ними — электроны, протоны, нейтроны, пока Маша Громова не перестала существовать в привычном мире. Исчезла, чтобы возродиться уже в другом — в другом месте, в другое время и в другой форме.
Непередаваемое ощущение! Я вновь чувствовала себя, но уже совсем не такой, как раньше. Все так же лежала, пристегнутая к капитанскому креслу, но при этом, казалось, парю в невесомости. Хотела открыть глаза, но не стала. Зачем, если и так все видно?! С удивлением обнаружила, что не дышу, и, сколько ни прислушивалась, так и не поняла, бьется ли мое сердце. Вокруг стояла тишина — первозданная, глубокая, неописуемая, а ведь всего один цик назад рубка была заполнена попискиванием датчиков, вибрацией двигателей, работающих на пределе мощностей, и нашей тревогой. Теперь же — ничего! Не поворачивая головы, я увидела, вернее, почувствовала неподвижного Ферга в соседнем кресле, застывших Ласси и Дорса.
В царствии мертвых я оказалась единственным живым существом, и меня это не пугало. Вспомнила, как летела на "Востоке Арана" и мне тоже показалось, что умерла, а на самом деле капитан Тайлан Дабар вывел корабль в надпространство. Сейчас ощущала нечто подобное, но ведь я… Я ведь ничего не сделала! Или сделала?!
Мне стало все равно, и я решила подумать об этом позже. Вернее, не думать ни о чем — слишком уж спокойно и хорошо было в этом мире. Уставилась на огромные иллюминаторы за дисплеями капитанской рубки. За ними вместо чернильной бездны звездного неба бушевало море, вернее, океан цвета. Так и смотрела, завороженная игрой, нет, буйством красок, готовая созерцать их вечно, всю оставшуюся жизнь. Хотя существовало ли в этом месте понятие "жизнь"?
Наконец, поняла, что пора. Пора возвращаться. Почему? Я не знала. Как это сделать? Ответ пришел интуитивно. Толчок изнутри, и я зажмурилась — симфония красок за иллюминатором не подумала меркнуть, вместо этого набирала силу, становилась болезненно яркой, принялась пульсировать, пока не взорвалась…
Жуткий рывок, и я задышала вновь.
А — а-ах!
Выдохнула, чувствуя… Я снова себя ощущала. Пошевелилась, открыла глаза. Над головой вспыхнул свет, со всех сторон вновь разносилось негромкое жужжание работающих приборов.
— Астоа, убрать обручи! — приказала искусственному интеллекту.
Села, потянулась. Как же приятно вновь очутиться в собственном теле! Правда, голова кружилась и раненая рука еще побаливала. Наплевать! Дотянулась до дисплея и попыталась выяснить, где мы очутились. Оказалось — в заданной точке выхода, но продолжали лететь на огромной скорости в неизвестном мне направлении. Наверное, Дорс знал, ведь у него всегда есть План. На всякий случай скинула мощность двигателей, ну, чтобы не улететь слишком далеко. Включила микрофон, усилила звук и произнесла, едва сдерживая улыбку: