Машина пришла к вечеру. Из кабины выпрыгнул капитан.
– Лейтенант! Будем знакомы, я капитан Останин из отдела Гулова.
Федор доложил о десанте, о пленном, об окруженцах.
– Веди его сюда.
Федор отдал приказ привести пленного.
– С убитыми немцами что делать? – поинтересовался Федор.
– Не знаешь? Приказ начальника был по Управлению. Наших убитых хоронить самим или передавать похоронным командам. У убитых немцев собирать оружие и документы – вплоть до писем. А хоронить их обязано местное население.
– Нет тут местного населения.
– В приказе и это учтено. Собери их всех в кучу и сожги.
Федор оторопел. Как сжечь? Они же не древние норманны. Да и не горят трупы сами по себе… Дрова нужны или бензин, а где их взять?
– Восемь окруженцев добровольно участвовали в уничтожении десанта. Один из них легко ранен в руку.
– Напиши фамилии, на фильтрации зачтется. Обещаю.
– Сделаю.
Пока капитан допрашивал пленного, Федор написал список добровольцев из окруженцев.
– Товарищ лейтенант, пишете зачем? – спросил один из них.
– Чтобы затем у вас было меньше проблем. Ты, как и другие, из немецкого тыла вышел, и должен понимать – полного доверия к окруженцам нет. А то, что добровольцем пошел, – плюс в твою копилку.
– Все равно на фронт бросят, – боец махнул рукой.
Останин побеседовал с пленным десяток минут, сделал отметки карандашом на карте. Наверное, отметил места выброса других групп.
– Пленного и окруженцев я у тебя, лейтенант, забираю. Наведаюсь завтра.
Грузовик, поднимая пыль, укатил, и вокруг дота сразу опустело.
Поужинали спокойно, и, как стемнело, улеглись спать. А что еще делать в темноте? Света же нет…
Ночью караульный разбудил Федора:
– Товарищ лейтенант, слышу посторонних. Вроде к нам идут.
Федор поднял еще трех бойцов, и они все вместе вышли из дота.
В темноте ничего не видно, но хорошо слышно позвякивание железа и приглушенные шаги нескольких человек.
– Стой, кто такие? – крикнул караульный, но в ответ прозвучали выстрелы.
– Огонь! – скомандовал Федор и сам дал очередь из автомата по вспышкам. Раздались крики, а затем – топот ног. Бойцы и Федор стреляли на звук, по редким вспышкам выстрелов в ответ.
Перестрелка быстро стихла, но спать до утра пограничники уже не ложились. А когда рассвело, в полусотне метров от себя увидели троих убитых. Еще двое лежали поодаль справа. Однако Федор понимал, что кто-то мог и уйти. Жаль, не было служебной собаки, сейчас бы по следу пустили…
Федор с бойцами спустился с холма к убитым. По виду это были типичные окруженцы: советская форма, заросшие щетиной лица, наши «трехлинейки». Русские или переодетые немцы? Если красноармейцы, то почему в ответ на оклик часового открыли огонь?