Алина позвонила в ресторан, воспользовавшись списком, который прислала Марианна, и связалась с водителем, так что, когда они вышли, машина уже ждала их. Впервые в жизни Алина увидела, как люди оборачиваются вслед… Демьяну, конечно, не ей. Дверца изящного серебристого автомобиля была открыта, и после некоторого колебания Алина сообразила, что Демьян ждет, когда она заберется внутрь. На заднее сиденье. Рядом с ним.
Значит, так живет его личный секретарь – с ним. И одновременно раздельно. Демьян не делал попыток заговорить, просто смотрел в окно, явно не собираясь заполнять тишину.
С первой минуты их встречи сердце Алины готово было выскочить из груди. Прошло почти пять часов, но она никак не могла привыкнуть к красоте Демьяна. Она уставилась в свое окно, ощущая непривычную тяжесть в низу живота, когда услышала его голос:
– Там родился Роман…
Демьян говорил сам с собой. Теперь, когда его жизнь в Австралии подходила к концу, он старался сохранить самые памятные моменты. Из больницы, мимо которой они сейчас проезжали, Демьян забирал новорожденного сына, и он вспомнил, какую гордость испытывал в тот день.
Обернувшись, Алина заметила, что раздражение покинуло Демьяна, уступив место такой печали, какую ей еще не приходилось видеть. Будь они хоть немного знакомы, она прислушалась бы к своей интуиции и спросила, что случилось, – слишком велика была мука в его глазах, когда они миновали больницу.
– Как и я.
Голос Алины и удивление, вызванное ее репликой, заставили Демьяна очнуться. Их глаза встретились. Она подумала, что это единственное, что у них есть общего. С его богатством можно было позволить себе самую роскошную клинику, однако, если Роман родился здесь, это означает, что Демьян тоже выкарабкивался из низов.
– Как давно? – спросил он.
Алина сказала, что ей двадцать четыре года.
– Мама хотела, чтобы я родилась в больнице рядом с домом, но я была сложным ребенком. То есть беременность была сложной.
Она покраснела, как и всегда, когда находилась рядом с мужчинами, особенно с такими, как он. Правда, обычно Алина не откровенничала с людьми.
– Мне было тогда девять лет, – задумчиво проговорил Демьян. – Думаю, в то время я вряд ли слышал об Австралии.
Алина подсчитала, что ему тридцать три года, а Роману, как писали в журналах и в Интернете, – четырнадцать.
– Вы были молодым отцом.
– Не совсем.
Он не собирался объяснять своему временному секретарю, что никогда в жизни не был молодым и, даже будучи маленьким ребенком, нес большую ответственность.
– Я ходила в школу неподалеку, – попыталась заполнить тишину Алина.