Она вспыхнула и выбежала из кабинета. Они с Даном наконец остались вдвоем.
— Что, бить будешь? — скривился Голицын. — Ну, давай. Наставь мне синяков, так, чтобы дочка увидела, что ее отец зверь. Онато небось считает тебя интеллигентным человеком. Пора бы ей правду узнать. Вот ты и начни с того, что нос мне разбей. Или руку сломай.
Он еле сдержался. Ну и мразь!
— Дан, ты соображаешь, что делаешь?! Я тебя за Дашку грозился убить, а уж за дочь…
— Если хочешь ее потерять, давай. Действуй. Помоги мне. А то я опять спасую, как и тогда, двадцать лет назад. Не трахну телку, которая мне понравилась.
Телка?! Это он об Алисе?! Сажин всетаки вмазал, не сдержался. Так, что Дан отлетел к стене и сполз по ней на пол. Из разбитой губы текла кровь.
— Хочешь, верь, Сажин, хочешь, нет, но это она меня тащит в постель. А я не в силах больше сопротивляться, потому что девочка больно красивая. Вот ты бы на моем месте устоял?
Ему хотелось ударить ногой в это ненавистное лицо. А потом еще раз и еще…
Поскольку он молчал, Голицын сплюнул на пол кровь и выбитые зубы и с гадкой усмешкой сказал:
— В вашей супружеской спальне, на стене, часом не висит моя фотография? А то все это странно. Сначала мать, потом дочь.
— С месяц походишь к стоматологу, тебе будет не до любви. А там посмотрим. — И он захлопнул дверь с такой силой, что завибрировал косяк.
Он уже понял: Алиса девушка умная. Поэтому надо убрать кулаки и включить мозги. Первонаперво попробовать до нее достучаться. Должна же быть причина? Он так и спросил в кафе, куда Алиса пришла на мирные переговоры:
— Объясни: почему? Ты ведь знаешь о том, что у твоей матери был студенческий роман с Голицыным?
— Конечно! Кто ж об этом не знает?
— Ей тогда тоже было двадцать. Она влюбилась на стадионе, потому что Дан красиво бежал. Ну а ты? Когда это случилось? Как? Почему именно он?
— Первый раз девушки влюбляются в самогосамого. А самыйсамый — это ты, папа. Дан первый после тебя. Я понятно объяснила?
— Вполне. Я понимаю, что давить на тебя бесполезно, потому что ты — Сажина. В тебе есть сила. Да, ты справишься, независимо от того, есть у твоего избранника деньги или нет. Ято справился. Я тебя прошу об одном: дай мне год. Когда тебе исполнится двадцать один, ты вольна делать все что вздумается. Хочешь — выходи за него замуж, хочешь — живи так, гражданским браком. Но через год.
— Зачем тебе это? — с интересом спросила Алиса.
— На все нужно время. Дан не герой, он столько не выдержит.
— А ты уверен, что мне нужен герой? — рассмеялась дочь. — Я не мама.
— Хочешь создать для него идеальный мир? Закрыть собой? Алиса, ведь он же ничтожество! Неужели ты этого не видишь?