- Привет, товарищи по борьбе!
Человек в плаще выхватил из-под полы пистолет пулемет:
- Сдохни, кровавый засранец!
'Штейер-Солотурн' пропел короткую песнь смерти.
- Это - Глобочник . Я узнал его! - крикнул стрелявший, не переставая нажимать на спуск. - Я видел его тогда, во Флоридсдорфе!
- Уходим! - скомандовал высокий человек в тирольской шляпе. - Заричняк , Гупманы - задержитесь!
Двое братьев Гупманов - Эрих и Йозеф , оба широкоплечие и хмурые остановились как вкопанные. Третий - Заричняк, дернулся:
- Послушай, товарищ Корпф, это - не дело. Здесь сейчас полиции будет - не продохнуть...
Хлопнула дверь, обозначив, что последний из основной группы ушел. Тот, кого назвали Корпфом, повернулся к Заричняку:
- Конечно, - он жестко улыбнулся. - Ты ведь предупредил своих дружков из СС?
- Ты сошел с ума? - Заричняк побледнел. - Каких дружков? О чем ты говоришь?
- Ты знаешь, о чем я говорю - Корпф сделал знак, и Гупманы разом схватили Заричняка за плечи.
- Я думаю, что Глобочник пришел сюда не случайно. Ты ведь сообщил о наших намерениях, только указал неверное время - на три часа позже. Поэтому-то эта нацистская свинья и приняла нас за своих... - с этими словами Корпф сунул руку под пиджак убитого Глобочника и вытащил пистолет.
Он дважды выстрелил в Заричняка, безвольно обвисшего в руках Гупманов, затем вытащил из кармана какую-то книжечку и сунул ее в карман убитого.
- Теперь пошли, - скомандовал Корпф.
В этот момент с улицы простучали выстрелы. Террористы выбежали из здания и увидели автомобиль, за рулем которого безвольно обмяк убитый здоровяк со шрамом на лице.
- Это инженер Скорцени, - сообщил обладатель пистолета-пулемета. - Тоже эсэсовец...
О взрыве на партийном съезде Сталину сообщили буквально через несколько часов после происшествия по дипломатическим каналам. Весь мир бурлил, обсуждая невиданное дело - одномоментную гибель всей правящей верхушки одной и весьма сильной страны, а Сталин лишь хмурился не в силах побороть чувство глубокой тревоги за жизнь этого странного мальчишки. Да, он говорит, что ему больше шестидесяти, и ведёт он себя как взрослый. Ну, как правило...
Иосиф Виссарионович неожиданно усмехнулся, вспомнив всегда неожиданные шалости Белова. Но здесь в этом мире, он всё равно мальчишка. И нет у него того опыта, который есть у старших товарищей. А это важно.
- Это очень важно, - произнёс Сталин вслух, и сжимая в левой руке давно погасшую трубку, встал из-за стола, прошёлся по кабинету, и остановился у окра выходившего на Кремлевский двор.