Мы вернулись на судно, а вскоре к нему подъехали несколько подвод.
Из-за ветра и моросящего дождя на пирсе было пустынно. Воины быстро перебросили к нам на палубу выбранное нами оружие. Матросы спускали его в трюм, а Кондрат считал. Ксандр проверял оружие на выбор, пробовал сабли на изгиб, резким взмахом рассекал воздух, вглядывался в надписи на клинках и как будто был доволен.
Когда последняя шпага нашла место в трюме, Кондрат отсчитал монеты и отдал мешочек незнакомцу.
Довольный итальянец широко улыбался, потряхивая мешочком:
– С вами было приятно иметь дело!
Незнакомец приподнял на прощание шляпу и исчез.
– Неплохую сделку провернули, – радостно потер руки Кондрат, – все оружие с клеймами испанского короля, сталь хорошая, на Руси все можно продать сам-два.
Мы обмыли удачную покупку.
Следующим днем ветер утих, вновь засияло солнце, подсохли мощеные мостовые, и уже ничего не напоминало о прошедшем ненастье.
Из гавани потянулись суда. Вышли и мы. Забрались мористее, не теряя из виду берег. Плыть ближе было опасно – полно мелей и маленьких необитаемых островков. Был даже остров побольше – Капри, который мы оставили по правому борту.
И тут случилось происшествие, нарушившее наши планы. Впередсмотрящий вскричал:
– Вижу прямо по курсу предмет!
Команда бросилась к бортам, пытаясь разглядеть, что там болтается вдали.
Через полчаса мы приблизились настолько, что разглядели обломок мачты и человека, судорожно цеплявшегося за нее. Сбросили ход, убрав паруса.
Четверо из команды уселись в ялик, что болтался у нас за кормой на буксире. Ялик – маленькую гребную лодку – мы держали для подобной оказии – непредвиденных случаев, которые возникают в плавании. Так велось на всех судах – доставить ли хозяина на берег, лоцмана или мытаря. Свой ялик мы потеряли во время шторма, когда нас выбросило на побережье Ливии, и в Римини мы купили новый.
Гребцы несколькими взмахами весел подогнали ялик к обломку мачты, затащили горемычного морехода на борт и вскоре уже притерлись бортом к ушкую.
Потерпевший кораблекрушение бедолага был слаб, его обвязали веревкой и подняли на судно. Человек был измучен и не мог идти сам.
Мы перенесли пострадавшего в каюту, и я его осмотрел. Травм, слава богу, не было, но длительное пребывание в прохладной воде и без пищи давало о себе знать.
Мы напоили его разбавленным и подогретым вином, сняли жалкое изорванное рубище, в кое превратилась его одежда, растерли докрасна кожу, одели в сухое.
Постепенно лицо незнакомца порозовело, он перестал дрожать от холода, согревшись. Мы – двое купцов и кормчий, а также я – стояли рядом, горя желанием услышать рассказ о том, что произошло.