Бен проехал последнюю бензоколонку на самой окраине города.
– Останови машину, – попросил Сэм. – Можешь съехать тут на обочину?
Бен исполнил его просьбу.
– Тебе нужно в туалет, приятель? – спросил Джесси.
– Нет, – ответил Сэм. – Я собираюсь вернуться за Кейт.
В салоне автомобиля одновременно раздались три вдоха.
– Отлично, – одобрила Сэнди и обернулась к Сэму с переднего сиденья. – С ней что-то не так. Я беспокоюсь за нее.
– Я тоже, – поддакнул Джесси. – Это не похоже на Кейт – упустить шанс побывать на вечеринке.
– Она не поехала в Сидней и тогда, когда я собралась покупать свадебное платье, попросив ее помочь с выбором, – добавила Сэнди. – Я тогда подумала, что Кейт не хочет мешать мне побыть с Лиззи. Но теперь я не уверена, что причина была в этом.
– Может, нам всем вернуться за Кейт? – спросил Бен.
– Нет, – сказал Джесси. – Это должен сделать Сэм.
Вылезая из машины, Сэм молча кивнул Джесси, дав этим понять, что понял значение его слов.
– Скажи ей, что мы очень ждем ее приезда! – крикнул Бен вслед.
Сэм довольно быстро добрался на попутке обратно в город. Вернувшись в отель, он бросил свою сумку и отправился разыскивать Кейт. На ее сотовом был включен автоответчик. На звонок на домашний телефон никто не ответил. Наконец девушка, дежурившая за стойкой администратора, сообщила, что у Кейт сегодня выходной, но добавила, что видела, как она направилась к пляжу после того, как босс и его невеста уехали в Сидней.
Сэм зашагал к дощатой эстакаде.
Пляж Больших Скатов был почти пуст. Прямо над береговой линией виднелась одинокая цепочка небольших, похожих на женские, следов. Она тянулась через весь пляж, до самых скал. Сэм готов был поспорить, что это следы Кейт. В памяти всплыл ее рассказ об идиллическом местечке на пляже неподалеку.
Кейт сидела в стороне от воды, в тени, отбрасываемой ветвями рощицы эвкалиптов. Хотелось искупаться, но в ее вместительной сумке не было одной вещи – купальника.
Но она не рискнула бы поступить так сейчас, после того, как Р. проник в душу Кейт, посеяв там сомнения во всем, что касалось ее тела, ее сексуальности, ее желаний. И после того, как тот, другой, напавший на нее, упрекал ее за вызывающие танцы и нескромные сценические наряды. Теперь Кейт старалась сдерживать себя во всем: в эмоциях, желаниях, потребностях.
Внезапно острый приступ отчаяния охватил ее, и она осознала, что сама отгородилась от любви и близких отношений, сама запретила себе смириться с влечением к Сэму и сполна насладиться его объятиями.
Она сгорбилась, обвила руками колени и целиком погрузилась в свои мысли. В голове вертелся вопрос: «Как ты дошла до такого: сидишь в одиночестве на пляже, когда та жизнь, о которой ты мечтала, кипит вокруг?»