В Булони дождь полил как из ведра. Тони в своем утомлении едва чувствовала, как ей приходилось бороться с ветром. Сходни были скользкие, и она прямо падала, когда поднималась на пароход.
– Тони! – услышала она чей-то изумленный голос. Это был лорд Роберт.
– Вы слышали что-нибудь? – спросила она, задыхаясь.
Он с большой нежностью посмотрел на нее.
– Может быть, дело не так плохо, как мы себе представляем, – сказал он. – Моя телеграмма гласит только «приезжай». Что телеграфируют вам?
– Я ничего не получила, – ответила Тони. – Я прочла в газете и почувствовала, что должна поехать.
– Понимаю, – сказал лорд Роберт. Он не задумался над тем, что Тони, быть может, следовало подождать. Он просто взял ее вниз в салон.
– Я не в состоянии есть. – И она покачала головой в знак отказа.
– Когда вы завтракали?
– Я вовсе не завтракала и не хочу. Меня начинает душить, когда я пробую съесть что-нибудь. О, поскорей бы шел пароход! Сколько времени сейчас? – Она совершенно потерялась и была вне себя.
Единственное, что непрерывно занимало ее, – это время.
Пароход опоздал, и вследствие этого поезд прибыл в Чаринг-кросс в половине пятого, с опозданием на целый час.
Лакей Сомарецов был на платформе, автомобиль ждал вблизи.
– Как сэр Чарльз? – спросила Тони.
Тот покачал головой: автомобиль был в разгоне с самого утра, и он не имеет последних сведений.
Роберт, гадая в душе, что скажет его сестра по поводу приезда Тони, усадил ее в автомобиль и сел сам.
Он знал от Генриэтты ее мнение о Тони и давно уж выяснил его до конца. Он знал, что, если бы Чарльз не любил Тони, она была бы желанной в доме Гетти.
– Скорей, скорей! – шептала Тони. Она сидела на самом краешке, как бы для того, чтобы заставить автомобиль двигаться скорей.
Наконец он остановился у подъезда, и дверь открылась. Роберт уже заметил спущенные шторы. Он хотел поговорить с Тони, но она выскочила и бросилась по лестнице в дом. Она промчалась через два пролета лестницы и ворвалась в комнату дяди.
– Дядя Чарльз, дядя Чарльз! – произнесла она, задыхаясь.
Сиделка быстро обернулась, и Тони увидела спокойное лицо на подушке.
На минуту она замерла и затем тихо пошла вперед.
– Он уснул, значит, ему лучше? – прошептала она. Она опустилась на колени возле постели и припала к ней головой. Слабая улыбка облегчения сквозила на ее лице.
Сиделка с жалостью посмотрела на нее.
– Сэр Чарльз умер сегодня в два часа, – сказала она мягко.
Тони посмотрела на нее, медленно поднялась, все еще продолжая смотреть, затем с заглушенным криком протянула руки и упала на постель.
Все на свете осталось таким, как было.