Центральный уголовный суд Олд-Бейли, Лондон
1 августа 1890 года
Даже в трауре леди Шарлотта Харлоу не теряла склонности к драматическим эффектам. Лишь удобно расположившись на скамье для свидетелей, она приподняла элегантную черную вуалетку. Ее красота – фарфоровая, хрупкая, почти призрачная – заставила весь зал ахнуть от восхищения. Она только слегка вздернула заостренный подбородок, этим едва заметным движением принимая благоговение толпы.
Стефани была не в восторге от предложения вызвать леди Шарлотту как свидетеля. Если бы она сама вела это дело, а не выступала в роли помощника мистера Ферчеча, то непременно запретила бы ее светлости приближаться к зданию суда и окрестным улицам ближе чем на пять миль.
Но то подобострастное поклонение, которое она продемонстрировала во время досудебного опроса свидетелей несколько месяцев назад, совершенно покорило мистера Ферчеча – упаси нас боже от чаровниц, подобных ее светлости, – и вот теперь она будет давать показания, ожидая вопросов с изысканной непринужденностью, пряча самодовольную улыбку, словно сытая кошка, съевшая мышь.
– Леди Шарлотта, – сказал мистер Ферчеч таким тоном, словно обращался к королеве, – вы оказали суду большую честь своим присутствием. Мы надеемся, что вы находитесь в добром здравии.
– Благодарю, я чувствую себя великолепно и надеюсь оправдать ваши ожидания. Герцогиня Сотем была для меня как мать.
– Мы скорбим вместе с вами. Когда вы познакомились с семейством Сотем?
– Впервые мы встретились в доме моего дяди сэра Джона Уортингтона несколько лет назад. Естественно, дядя до сих пор поддерживает дружеские отношения с их сыном, маркизом Хэтерфилдом.
– Как вам кажется, вы хорошо знаете лорда Хэтер-филда?
Она бросила быстрый многозначительный взгляд в сторону Хэтерфилда. Едва заметная улыбка затаилась в уголках ее губ.
– Я знаю его достаточно хорошо.
Руки Стефани под столом непроизвольно сжались в кулаки; ей безумно хотелось дать этой леди пощечину, чтобы стереть самодовольную улыбку с ее лица.
Мистер Ферчеч улыбнулся. Все это они проговаривали с леди Шарлоттой, когда готовились к судебным слушаниям: о дружбе между их семьями, о ее восхищении характером Хэтерфилда и уверенности, что он не мог убить герцогиню Сотем. Он продолжил задавать вопросы со спокойной уверенностью, что услышит нужный ответ.
– Мне очень неприятно задавать столь неделикатный вопрос леди, но обстоятельства дела вынуждают меня сделать это. Подтверждаете ли вы, что между вами и лордом Хэ-терфилдом возникла определенного рода привязанность?