После того как мы, построившись, выслушали все положенное от лейтенанта Кейеса, я возвратился за Уотсоном. Вокруг него уже столпились восьминогие падалыцики. Я подстрелил одного, и остальные благоразумно разбежались. Впрочем, за то довольно короткое время, что оказалось в их распоряжении, эти твари добились внушительного успеха: я испытал нечто вроде мрачного восхищения, поняв, насколько мало остается от человека, когда он лишается головы и изрядной части мягких тканей. Взвалив на плечо то, что осталось, я потащил останки Уотсона в полевой морг, развернутый в паре километров отсюда. По пути мне лишь однажды пришлось остановиться, чтобы поблевать.
Как раз за этим занятием меня и застал Алан.
— Может, тебе помочь? — спросил он, подойдя поближе.
— Я в полном порядке, — ответил я. — А он теперь совсем не тяжелый.
— Кто это? — поинтересовался Алан.
— Уотсон.
— Ах, этот, — Алан поморщился. — И все равно не сомневаюсь, что где-то кто-то будет скорбеть по нему.
— Только не надо выжимать из меня слезу, — сказал я. — Как твои дела?
— Неплохо, — ответил Алан. — По большей части валялся, уткнувшись носом в землю, время от времени тыкал винтовкой в сторону врага и даже несколько раз выстрелил в том направлении. Может быть, и попал в кого-нибудь. Не знаю.
— Ты слушал их песнь о смерти перед сражением?
— А кто ж ее не слышал? — удивился Алан. — По-моему, с таким звуком могли бы трахаться два влюбленных товарных поезда. Такую вещь нельзя не услышать, как ни старайся.
— Нет, — остановил я его. — Я имею в виду: слышал ли ты перевод? Понял, о чем они пели?
— Да, — ответил Алан. — Впрочем, я не уверен, что мне нравится их план перетаскивания нас в свою религию. Тем более что они там поклоняются смерти и всему такому.
— ССК, похоже, думают, что это всего лишь ритуал. Молитва, которую они произносят, потому что делали так всегда и у них это принято.
— А ты думаешь по-другому? — заинтересовался Алан.
Я кивнул на труп Уотсона.
— Консу, который его так, во всю глотку кричал: «Искупленный, искупленный», а может быть: «Освобожденный, освобожденный». Я уверен, что он вел бы себя точно так же, если бы распотрошил меня. Мне кажется, что ССК недооценивают то, что здесь происходит. Я думаю, что консу не возвращаются после проигранных сражений вовсе не потому, что они, дескать, проиграли и больше не претендуют на этот мир. Я вообще считаю, что они вели это сражение вовсе не ради чьей-нибудь победы. С их точки зрения, эта планета теперь освящена кровью. И мне кажется, они считают, что теперь завладели ею.