К технике и оружию местные деятели относились варварски - все равно еще дадут. Только один лейтенантик ухитрился за короткий срок запороть два боевых вертолета, причем один раз совершил посадку на железнодорожное полотно, приняв его то ли за посадочную полосу, то ли просто за дорогу. Кладбища загубленных тяжелых грузовиков протягивались на километры. Черному водителю ничего не стоило сесть за руль и поехать, не проверив, есть ли вода и масло в двигателе. Его увлекал сам процесс езды. Советские специалисты только тем и занимались, что ремонтировали изуродованные анголанами грузовики и бронетранспортеры.
По шесть-семь человек наших было в каждой из бригад, расположившихся на всем протяжении границы Анголы и Намибии. Им придавался переводчик, чтобы можно было обучать личный состав советскому военному искусству и солдатик, отвечавший за радиосвязь с Лубанго. Собственно, бригады находились не совсем на границе. Юаровский батальон «Буффало», когда надоедали бесконечные вылазки с территории Анголы намибийских партизан из СВАПО, входил на ангольскую территорию и, шутя, разгонял какую-нибудь бригаду. Солдаты, бросая оружие и даже танки, драпали, а юаровцы, прихватив богатые трофеи, возвращались назад. Поэтому существовала некая буферная зона, официально именуемая «территории временно оккупированные ЮАР». А чтобы агрессоры не вздумали идти дальше, за ангольскими бригадами на некотором расстоянии располагались бригады кубинские. Как кубинцы умеют воевать, юаровцы помнили еще с середины семидесятых годов, и теперь трогать их боялись. Изустная легенда сообщала, что когда по просьбе советского правительства кубинские подразделения высадились в Луанде, юаровцам до ангольской столицы оставалось километров девяносто. Приказ был: отогнать до границы и остановиться. Но кубинский генерал, командовавший контингентом, так увлекся преследованием, что гнал проклятых расистов чуть ли не до Иоганесбурга. За что его потом разжаловали в полковники. Сказка, скорее всего, но кубинцы действительно вояки лихие. Фидель, наверное, решил в ожидании американского вторжения закалить всю нацию в горниле войны. Вот и можно было встретить парней с Малекона, набережной Гаваны, где-нибудь в Мозамбике, Эфиопии или Гвинее-Биссау. Мне, кроме прочего, предстояло работать с кубинскими спецназовцами.
В Лубанго я застрял на несколько недель. Поселившись во флигеле миссии, сначала дожидался, пока приедут из моей бригады, а затем мы вместе ожидали, когда расчистят от мин и засад дорогу. Такие чистки проводились регулярно и часто. УНИТА, оппозиционные властям повстанцы, активно шастали по лесам и пакостили, как могли. По обочинам ржавели подорванные, расстрелянные и сгоревшие автомашины.