Переводы комедий "Третейский суд", "Остриженная", "Земледелец" и "Герой", выполненные в свое время Г. Ф. Церетели, а также перевод комедии "Брюзга", опубликованный С. К. Аптом (Менандр. Комедии. Герод. Мимиамбы. М., 1964), сверены с указанным выше изданием Сэндбэча и приведены в соответствие с современным состоянием текста {В переводах Г. Ф. Церетели число стихов в пределах десятков, отмеченных на полях, иногда превышает количество стихов в оригинале. Ссылки на порядковый номер стиха даются в этом случае по нумерации оригинала.}. Переработка русского текста "Брюзги" выполнена переводчиком, переводов Г. Ф. Церетели - составителем настоящего тома. Остальные переводы публикуются впервые.
При составлении примечаний значительным подспорьем явилась кн.: Menander. A Commentary by A. W. Gomme and F. H. Sandbach. Oxford, University Press, 1973. Использованы также статьи, указанные ниже к отдельным комедиям.
ГЕРОЙ
Единственный источник текста - остатки того же папирусного кодекса V в. (P. Cairensis 43227), в котором сохранились сцены из "Третейского суда", "Самиянки" и "Остриженной". Наряду с начальной сценой и отрывком из IV или V д. дошло позднеантичное стихотворное изложение содержания комедии и список действующих лиц в порядке их появления. Комбинируя эти данные, можно представить себе исходную ситуацию и развитие действия в комедии примерно в следующих чертах.
Восемнадцать лет тому назад (94) Миррина, будучи девушкой, подверглась насилию со стороны неизвестного молодого человека. Родившихся у нее близнецов - мальчика и девочку - она отдала на воспитание пастуху Тибию, а вскоре после этого вышла замуж за некоего Лахета, в услужении у которого находился Тибий (сначала в качестве раба, затем - вольноотпущенника). Незадолго до своей смерти Тибий взял взаймы у Лахета две мины, но не успел вернуть деньги, и поэтому Горгий и Планго, считавшиеся детьми пастуха, пришли к Лахету, чтобы отработать отцовский долг (в изложении содержания допущена в этом отношении неточность, ср. 32-35). Знал ли Горгий о том, что Миррина является их матерью, неизвестно; Миррина, конечно, знала, что приютила у себя в доме собственную дочь.
Комедия начиналась с диалога Геты и Дана, влюбившегося в Планго, с которой к тому времени успел сойтись молодой сосед Фидий; по всем законам комедийного сюжета, Планго должна быть беременна. Вероятно, Дав узнавал о происшедшем от Геты и видел в этом хороший способ устроить свою судьбу: он "признавался" Миррине в том, что обесчестил девушку (фр. 2?) и просил на этом основании выдать ее за него замуж. Миррина, естественно, приходила в гнев и отчаянье при мысли, что ее дочь должна стать сожительницей раба.