Солнечные очки! Правой рукой она судорожно зашарила в недрах разворошенной сумки, ища знакомый футляр. Она должна надеть очки до того, как безжалостный свет ударит по ее воспаленным глазам. Она должна видеть, куда едет!
Пальцы вслепую рылись среди кучи сваленных как попало вещей – нет, это не то, это косметичка, а не футляр! — а «шевроле» продолжал катиться навстречу солнечному свету, неотвратимому, как стена пожара. Наконец, она ухватила мягкий виниловый футляр, выудила очки, зубами открыла дужки и пришлепнула очки к носу как раз вовремя.
Теперь, укрытая, замаскированная, спасенная, она снова могла дышать, хотя и с трудом. Смотри хорошенько, куда едешь. Тебе нужно домой. Или сразу в полицейский участок?.. Нет, это слишком далеко. И придется объяснять, что случилось и почему. Никто не поверит. А если поверит, ты навлечешь на голову Макса еще больше неприятностей, которых, судя по всему, у него и так выше крыши.
К счастью, улицы Лас-Вегаса в основном прямые, ровные и простые, без извилин. «Шевроле», фигурально выражаясь, чуял дорогу домой, руль поворачивался вправо и влево в отработанном ритме. «Вторая натура» взяла верх. Случайные красные светофоры проплывали мимо отражениями в сияющих, раскаленных солнцем боках автомобилей, да странные радиопомехи в голове сопровождали ее всю дорогу, хотя она не включала радио.
И вот каждое дерево на пути выглядело родным, и олеандровые кущи вились в знакомом порядке, и до въезда на парковку «Серкл-ритц» оставался всего один поворот направо, всего одно бесконечно тянущееся движение ее несчастной правой руки.
Кто-то добрый оставил ей местечко в тени.
Темпл выбралась из машины в порядке, обратном ее болезненному усаживанию внутрь. Несколько бесконечных секунд она тупо стояла рядом, никак не решаясь запереть автомобиль, покинуть безопасную коробочку. Вдруг нападавшие ждут ее здесь? Нет, слишком близко к дому, слишком безлюдно, чтобы затеряться в толпе. Слишком много свидетелей, которые ее знают и могут прийти на помощь. Нет. К тому же, если они только попробуют проникнуть в ее квартиру, им придется иметь дело с Чернышом Луи, почти двадцатифунтовым сторожевым котом! Вот.
Она побрела к калитке, ступая на носок левой ноги и привычно держа пятку на высоте двенадцати сантиметров, так что почти не хромала. «Правильно разношенные ножки долго сохраняют форму», — Темпл обрадовалась, обнаружив внутри себя остатки юмора, внезапно всплывшие поверх боли и шока, точно нежданные спасительные обломки после кораблекрушения – нечто, за что можно уцепиться, чтобы продержаться на плаву… Еще немного, еще несколько шагов до калитки. Добравшись туда, она попыталась открыть замок – ключи и каблук по-прежнему составляли друг другу потную компанию в ее правом кулаке, левая рука была занята тяжелой сумкой, захлестнутой ремешком за запястье.