– Думаю, тебе лучше пойти с нами, – настойчиво, но спокойно повторяю я и кладу руку ей на плечо, словно не мыслю расставания даже на минуту.
– Романтический отпуск? – спрашивает женщина.
– Что-то в этом роде, – отвечаю я и поворачиваюсь к девчонке: – Ты с нами, – сурово шепчу я ей и добавляю, склонившись к самому уху: – Или тетка не уйдет отсюда живой.
На несколько секунд она замирает, затем приседает и ставит тарелки на место. Мы идем к машине и садимся – я с женщиной впереди, девчонка сзади. Прежде я собираю куски веревки и липкой ленты с сиденья, надеясь, что женщина их не заметила, и бросаю в бардачок.
– Куда? – спрашиваю я ее с улыбкой и захлопываю дверцу.
По дороге женщина сообщает нам, что она из южного Иллинойса, путешествует с подругами на байдарках в приграничных водах. Она показывает нам фотографию: четыре старушки сидят у костра и пьют вино. Мне становится легче – это не ловушка. Снимки тому доказательство. Она спускается по реке на байдарке.
Женщина продолжает рассказ: сообщает – будто мне есть до этого дело, – что решила задержаться на пару дней. Она недавно развелась и не спешит вернуться в пустой дом. «Недавно развелась», – думаю я. Дома ее никто не ждет. Ее не скоро объявят в розыск – пройдет несколько дней, даже недель. Мне хватит этого времени, чтобы уехать. Когда ее тело найдут, я буду уже очень далеко.
– И вот такая неудача, – сетует женщина. – Колесо спустило. Наверное, камень или гвоздь.
– Возможно, – кивает девчонка.
Я слушаю вполуха. Вскоре мы останавливаемся около малолитражки. Прежде чем выйти, внимательно оглядываю окружающую нас чащу. Я стараюсь разглядеть прячущихся за деревьями копов, направленные на нас винтовки или бинокли. Убедившись, что все спокойно, проверяю, действительно ли шина проколота. Так и есть. Если бы кто-то решил устроить мне ловушку, вряд ли стал бы так мудрить. И сейчас я уже лежал бы, уткнувшись лицом в землю, а полицейский застегивал бы наручники.
Женщины следят за каждым моим действием. Смотрят, как я достаю из багажника инструменты, подхожу к машине и начинаю откручивать гайки. Вскоре им это надоедает, и они заводят разговор о путешествиях по реке и лесах северной Миннесоты, а затем о красном вине и оленях, одного из которых женщина видела по дороге – величавого красавца, прогуливающегося меж деревьев. Я все время думаю, не могла ли она видеть нас по телевизору, но напоминаю себе, что она была вместе с подругами вдали от цивилизации. Они сплавлялись по реке, сидели у костра и пили вино, а не смотрели телевизор.
Даю девчонке фонарик и велю держать его. С каждой минутой становится все темнее, а на таких дорогах нет уличного освещения. Взглядом я даю ей понять, чтобы она и думать не могла о таких вещах, как пистолет, похищение и помощь. В таком случае я убью их обеих. Я вполне серьезен. Интересно, она это понимает?