— Разрушаю очередной стереотип, — вмешался в разговор вернувшийся Игорь. — Розовое шампанское у них — подделка. Но вот «Абрау-Дюрсо» — настоящее. Признайтесь, что в глубине души вы мечтали выпить «Абрау-Дюрсо»?
Они именно об этом мечтали. И через минуту бармен принес две бутылки в ведерке со льдом. «Абрау-Дюрсо» мало чем уступало розовому из Франции, решили они. По крайней мере, развязало языки. Все говорили о «Поп-театре» и об «Антигоне» — даже профессор, который поначалу чувствовал себя несколько скованно. В конце концов заскучал Игорь и запретил всем говорить так долго о театре.
— Не забывайте, что у меня несколько иной склад мышления, — напомнил он.
Тогда Савелий заговорил о живописи — как в ней разрушать стереотипы.
— Лучше бы пригласил к себе в мастерскую и показал, — посоветовал Игорь.
— Безусловно, приглашу, — пообещал Савелий.
— Правильно сделаешь. Я вам советую сходить. Я ничего не понимаю в живописи, но у него там чудно. Полотна с голыми… простите… с обнаженной натурой. А теперь предлагаю покурить. Кто за?
Профессор и Савелий не курили. Оставалась Аня. Она секунду была в замешательстве, не зная, говорить ли о том, что курит. Небольшой жизненный опыт подсказывал ей, что не стоит долго скрывать вещи, о которых рано или поздно станет известно. Поэтому она подняла руку — «за».
Но, едва Игорь извлек пачку сигарет, бармен, казалось бы, мирно дремавший за стойкой, вскинул голову и выразительно посмотрел на них. С человеком таких внушительных размеров спорить не стоило. Это Игорь понял и отнесся к ситуации по-философски.
— Тут курить не принято, — заметил он. — Обычаи следует уважать. Я знаю место, где можно. Тут, в театре, близко. Разрешите, я на минуту уведу даму? — он повернулся к профессору.
Аня попыталась что-то сказать, но Юлиан Петрович опередил ее.
— Конечно, Аня, покурите. Я вас отпускаю. Мы вот с Савелием побеседуем про античную живопись.
Когда она вставала с кресла, длинный разрез на темно-зеленой ткани на миг обнажил великолепную линию бедра. Профессор не мог это не оценить. Но в его впечатлении уже не было чувственности. Ему показалось, что Аня не просто выходит — отодвигается от него. Он с легкой горечью отметил про себя, что в последнее время женщины как будто сговорились — отдаляться от него, едва приблизившись. Мужчины — уводить.
Когда Игорь и Аня приблизились к выходу, он заметил, какая это эффектная пара — он, рослый, с прекрасной фигурой и мальчишеской улыбкой, она — едва достававшая ему до плеча, но стройная и грациозная, что как бы добавляло росту и ей.