Стон вырвался из груди Люси, и она сжалась от физической боли. Что-то внутри ее сломалось. Она – ничто, лишь крепкая на вид оболочка, и эту оболочку нарушил мужчина, похитивший ее, и она не сможет снова взять себя в руки…
Очередной приступ скрутил ее, но рвоты не последовало.
Почему, Господи, почему? Почему я? Почему опять?
Пленница погибнет в борьбе с ним, если придется. Она не позволит сделать из себя жертву. Но руки женщины дрожали. Как бороться, если внутри нет ничего, кроме страха?
Ты самый храбрый человек из всех, кого я знаю.
Голос мистера Рогана в голове был таким громким, словно он сидел рядом с ней.
Шон.
Она никогда не узнает, к чему могли привести их отношения, потому что скоро умрет.
Возможно, семья никогда не найдет ее тело. Диллон, Патрик и Джек будут искать сестру годами, но она будет мертва, будет лежать закопанной в неизвестной могиле. Люси видела, как смерть Джастина потрясла ее семью восемнадцать лет назад, а теперь ее смерть станет новым горем.
Люси крепко зажмурилась и не позволила слезам скатиться по щекам.
Она видела Шона, ищущего ее, готового отдать всю свою жизнь, чтобы узнать, что с нею произошло. Горюющего. Одинокого. Готового к насилию.
Она не может позволить страдать людям, которых любит. Нужно найти выход.
Пленница сконцентрировалась на том, чтобы дышать ровно. На том, чтобы снизить свой зашкаливающий пульс. Один. Два. Три. Ровно. Спокойно. Мисс Кинкейд не знала, насколько велика ее клетка, но не могла дотянуться до противоположной стенки.
Включи голову, Люси. Ищи возможности.
Звук капающей воды. Запах мыла или стирального порошка. Запах угля. Печи здесь не было – она бы услышала ее, – но когда-то явно была. Мисс Кинкейд находится в подвале старого дома.
Хотя она могла различить лишь оттенки черного и серого, женщина закрыла глаза и прислушалась к звукам, доносившимся сверху. Гудение обогревателя, несущего тепло в дом над ней, но не пропускавшего его в безжалостный холод подвала.
Крик петуха. Люси улыбнулась. Рассвет. Хоть какая-то информация. Она не чувствовала особого голода, только жажду – значит, скорее всего, прошла только одна ночь. Люси приехала в церковь около полшестого, опоздав буквально на пару минут.
Вспышка воспоминания. Она подходит к входу в церковь, мужчина открывает для нее дверь. Снег падает откуда-то сверху прямо ей за воротник.
Хотя… ведь она уже была под козырьком. Так ведь? Она пыталась сконцентрироваться на мужчине, услужливо открывшем для нее дверь, но не могла – горе поглотило ее.
Но человек показался знакомым. Что она подумала? Что он полицейский, что она видела его раньше?.. Люси никак не могла вспомнить.