Бокал выпал из ослабевшей руки Флинна и укатился к камину, разбрызгивая остатки виски. «Может, ты даже не знаешь, кто отец ребенка?» Он задал этот вопрос, чтобы посильнее ранить Хелену, и попал в точку, потому что насильников было двое. Двое мужчин разрушили ее жизнь, а теперь она рассказывала об этом так спокойно, словно читала статью в утренней газете, и только ярко-красные пятна на щеках выдавали ее смятение.
Флинн хотел обнять ее, утешить, признать, что он был не прав и теперь готов выслушать ее историю до конца, но разве у него было на это право?
– Я боялась, что каждый раз, глядя на свою дочь, буду вспоминать ту ночь.
– Вот почему ты боялась, что не сможешь любить собственного ребенка. – Флинн вцепился в подлокотники кресла, потому что такой привычный и понятный мир вдруг зашатался у него под ногами.
– Я вообще не верила, что смогу полюбить хоть кого-нибудь. Но я смогла. Я полюбила тебя, хотя в моей ситуации это было глупо и рискованно. К сожалению, для тебя этого оказалось недостаточно.
Флинн промолчал, не в силах подобрать правильные слова, которые могли бы оправдать ту боль, что он причинил ей.
Хелена поставила опустевший бокал на стол и встала.
– Я сделала все, как велели наши родители, даже отдала собственную дочь, но для них этого было недостаточно. Восемь лет спустя я вышла замуж за тебя, в надежде, что подобная жертва во имя благополучия наших семей загладит прошлую ошибку, но и этого оказалось недостаточно. А теперь мне все равно. Больше я не буду оправдываться ни перед кем. Мне достаточно того, что я сделала. И я вовсе не монстр, что бы ты об этом ни думал.
– Хелена, я не…
Она подняла руку, заставляя его замолчать:
– Нет, сегодня я буду говорить, а ты слушать. А потом я уйду. – Глаза Хелены блестели от слез, которые она сдерживала из последних сил. – Я была ребенком и сделала все, что могла, чтобы пережить то, что со мной произошло. Сейчас я тоже делаю все, что могу, и, если для тебя этого недостаточно, мне жаль. Мне было не важно, станешь ли ты исполнительным директором и наследником многомиллионной корпорации. Я никогда не оттолкнула бы тебя, найдя более подходящий вариант. Я просто хотела быть с тобой, стать частью того будущего, которое ты описал в своей речи на свадебном банкете. Ты говорил тогда, что невозможно спланировать любовь, но все же попытался сделать именно это. А я не хочу, чтобы какая-то бумага определяла, когда мы будем заниматься сексом, дарить друг другу подарки или рожать детей. Мне нужен настоящий брак, построенный на любви.
«Я просто хотела быть с тобой». Эти слова сломанной пластинкой крутились в ушах Флинна.