— Что смешного?
Она откусила от лакричной палочки, которую держал в руке, и махнула ей между нами.
— Мы могли бы быть одними из худших сталкеров когда-либо.
Она не ошибалась, хотя по большей части мы и подготовились. Чёрный автомобиль? Галочка. Тёмное время суток? Галочка. Чёрная одежда, чтобы слиться с темнотой? Галочка и галочка. Но, возможно, мы немного увлеклись и превратили наш прокатный автомобиль в фургон закусок, используя наше место засады как возможность и повод, чтобы поесть товары с автозаправки, так как у нас никогда не было уважительной причины, чтобы это покупать. Но под маской сталкера, казалось уместным нарушить пару правил, даже если они были наложены нами самостоятельно.
Потребовалось две недели с нашего первоначального разговора о моем муже, чтобы согласиться на безумную идею Сэм. На самом деле, сначала, хоть было и заманчиво узнать, что происходит, я была не готова это узнать. Я пошла домой после нашей встречи в кофейне и рассмотрела идею о его романе у себя в голове. И вернулась к плану А. Если я попытаюсь быть идеальной женой, то, возможно, когда вернётся, он снова захочет быть моим мужем.
Поэтому я пекла, убирала и ждала, когда он придёт домой с работы, чтобы быть безумно любящей женой. Только иногда он не возвращался домой с работы, а если и приходил, то в большинстве случаев было уже так поздно, что я была либо разбитая на диване в гостиной, либо уже опустила руки и спала в нашей кровати наверху. Вдобавок, он часто уходил на работу до того, как всходило солнце, и я просыпалась в таком же пустом доме, как и до сна.
Я насчитала восемь дней подряд, за которые ни разу не увидела своего мужа.
Я видела доказательства его присутствия в доме: кофейная кружка в раковине, мокрые полотенца в прачечной, открытая почта на столе. Но никогда не видела его, и я не встречалась с ним после нашей годовщины. Он не отвечал, когда я звонила ему на работу, а если звонила на сотовый, то меня сразу переправляли на голосовую почту. Примерно после первых пяти дней молчания от него я вообще перестала пытаться с ним связаться.
Наконец я решила пойти на какие-нибудь действия, поэтому позвонила Сэм и сказала, что даю зелёный свет её плану. Три ночи спустя мы сидели в чёрном автомобиле, наблюдая за рабочей дверью моего мужа, ожидая, когда он выйдет, чтобы последовать за ним. Это не должно было быть игрой и не должно было быть похоже на приключение, но было. Невозможно не смеяться, когда сидишь в засаде в машине со своей лучшей подругой, особенно когда она старается не падать духом и пытается развлечь меня. Я знала, что она делала — пробовала отвлечь от мысли, что мы, по сути, стремимся поймать моего мужа на измене — и я позволяла ей делать это. Благодаря ей я смеялась до слез. Я позволила ей включить рэп-станцию по радио, хотя она не знала всех слов и из неё вышел ужасный рэпер. И слушала страшные истории о её самых последних путешествиях в двадцатидевятилетний мир свиданий.