Мне всегда было интересно, почему она почти не задаёт вопросов о моей жизни, о том как я вообще стал тем, которого она застала, и кого так до конца и не знает. Хотя чему тут удивляться, я бы и сам на её месте не стал бередить прошлое такого человека, как я. Ясно ведь, что ничего хорошего не услышишь.
― Ты боишься Рената? ― решил я спросить. Она долго смотрела в мои глаза, прежде чем ответить.
― Я не хочу, чтобы он… пробудил воспоминания, которые лишь подкармливают мою болезнь. ― заявление было серьёзным и явно не раз обдуманным. В её словах нет ни тени сомнения, но взгляд её потерянный, горький.
― Ты не сможешь вечно прятаться от этого… затмения в сознании. Я вижу, что это забвение затравливает тебя. И ты не можешь этого отрицать.
Она серьёзно смотрела в мои глаза, практически воинственно. Зря я это сказал, она может захлопнуть эту дверь прямо перед моим носом, просто потому, что я сую нос не в своё чёртово дело. По крайней мере так она думает.
― Я была рождена и воспитана, чтобы побороть всех! Потому, я привыкла скрывать то, что таится во мне, в том числе от самой себя. И я его не боюсь, Раф. Нас растили в этом безумии, и теперь мы живём сами по себе. Его оставили в этой темноте, наедине с самим собой, так же как и меня. И неужели ты думаешь, что он может напугать меня?
А вот это интересно…
― Это делает тебя бесстрашной? ― повёл я бровью, в провокационно-подшучивающей манере, ― Поэтому ты раз, за разом бросаешь мне вызов, и сражаешься со мной? Вроде как, уже нечего терять?
― У-у. ― мотнула она головой, подаваясь вперёд, ― Ты не может жить без огня. Я не могу жить без воздуха. При взаимодействии ― это именно тот жар, что делает меня сильнее, при том, что для меня все желания ― это наркотик, они преграждают мой путь ― вот с чем я обречена сражаться изо дня в день. Не с тобой. С тобой я сражаюсь исключительно потому, что ты наглый подавляющий тиран. ― заявила она с провокационной ухмылкой на губах, ― Ты когда-нибудь поймёшь наконец, что мне нужно пространство в отношениях?
Она когда-нибудь поймет, что не стоит использовать такие интонации и взгляды в разговоре со мной? У нее вообще, есть одна интересная мимическая особенность: воспламенять, всегда при этом сохраняя сдержанный царственный холод. Особенность, от которой у мужской половины планеты сей, спешно улепётывают все рациональные мысли, и возникают мысли чертовски безрассудные, или не возникают вовсе, оставляя только желание. С такого ракурса, вообще не удивительно, как я смог увидеть свой мир иначе, мгновенно находя в нём место для неё. Место, которое рискует стать синонимом её боли и разочарования…